Пламя Удуна / Flame of Udun

***26***

Фингон деловито сбросил верхнюю одежду и даже рубашку, встал коленями на край ложа, сделал последний глоток крепкого вина из фляжки и сунул ее в руки Готмогу.

— Пей, поможет расслабить мышцы и боль снимет, — приказал он.

Готмог поднял бровь, несколько удивленный его тоном, но послушался и поднес фляжку к губам, другой рукой потирая бедро. Фингон шлепнул его по руке и сказал все тем же тоном приказа:

— Снимай штаны.

Балрог аж подавился вином и смешно зафыркал, а потом вдруг заныл, как капризный ребенок:

— С ума сошел? Я тут умираю, а он пристает! Это был твой хитроумный план, доконать меня, чтобы я был ни на что не способен, а потом глумиться?

Фингон фыркнул и легонько хлопнул его по бедру. Даже это легкое касание заставило Готмога скривиться. Нолдо сказал добродушно:

— Давай, снимай штаны, ну. Умирает он, как же. От этого еще никто не умирал. Думаешь, первый открыл, как болят ноги и задница от седла с непривычки? Я знаю метод.

Пока Готмог, охая и ахая, выскальзывал из штанов и заодно из рубахи, Фингон намочил полотенце горячей водой.

— Повернись на живот, — скомандовал он и с большим удовольствием увидел, как балрог незамедлительно послушался.

Он принялся растирать горячим полотенцем поясницу, ягодицы и ноги Готмога до самых лодыжек. Горячий компресс — лучшее средство от боли в мышцах. Горячая ванна, конечно, еще лучше, но где ее тут возьмешь. У него был совершенно корыстный интерес: надо было, чтобы Готмог завтра снова смог сесть в седло, а не плюнул бы на все и не перекинулся в свой привычный облик. Ну, и чтобы он не потерял разом весь интерес к конным прогулкам. К тому же, нолдо совершенно не улыбалось, чтобы тот всю ночь ворочался и стонал рядом с ним. Он, конечно, мог пойти спать на открытом воздухе, но комары, но королевский авторитет...

Под энергичными растираниями Готмог немного расслабился и стал постанывать меньше от боли и больше от удовольствия. «Ммм, да, вот тут, немного левее, ммм, еще, еще-о-о!» Фингон прикусил губу, чтобы не хихикать. Он набрал мази из баночки, растер между ладонями и принялся массировать Готмога уже всерьез, ввинчивая пальцы в напряженные мышцы. Ответом ему стали вопли и невнятные ругательства, но Готмог уже понял, что Фингон и правда желает облегчить его участь, и заставил себя терпеть, отчаянно комкая подушку и корча ей страшные рожи. Фингон заставил его перевернуться и продолжил.