Пламя Удуна / Flame of Udun

***35***

Готмог выбрался из постели еще засветло. Фингон дернулся было за ним — ему все еще хотелось посмотреть, как балрог меняет форму. Но тот шепнул повелительно: «Спи!» — коснувшись лба эльфа, и глаза его сами собой закрылись.

Как демон отнесется к просьбе покатать эльфа на спине? Рассмеется или рассердится? Пожалуй, надо попробовать.

Слава Эру, Фингона не заперли и не надели цепи. Он бродил по окрестностям, не зная, чем заняться, всегда под неусыпным надзором. Лошадей стерегли истово: всегда минимум двое на страже, и никто из них даже не присаживался дольше, чем на пять минут, чтобы не задремать. Далекая темная точка в небе — балрог-охранник остался один, второго Готмог, по всей видимости, прихватил с собой.

Солдатам тоже было скучно: они стреляли из лука, устраивали поединки с учебным оружием и с боевым. Фингон постоял, посмотрел и попросил себе тоже меч. Немолодой кряжистый сотник усмехнулся и дал ему деревянный. Этой же деревяшкой Фингон крепко его отдубасил, даже несмотря на то, что сотник дрался настоящим мечом. Солдаты одобрительно свистели, особенно те, кому сотник, умелый солдат, до этого навалял.

Фингон холодно думал, что мог бы убить их всех, перерезать, как овец. Может быть, справился бы даже с балрогом, и ищи-свищи. Потом Моргот распространит басню, что король нолдор был его почетным гостем: ему предложили вернуть королевство и подданных, а он перерезал почетную охрану и сбежал, не желая брать на себя ответственность. Нарушил слово чести. Бросил Дом Хадора в лапах истерлингов — сразу после того, как посмотрел, как их притесняют новые хозяева.

Ох какой раздор можно посеять среди князей нолдор подобной басней. Может быть, лучше было оставаться в каменном мешке, на цепи, и ничего не знать. И Готмога не знать — только жестокого насильника и палача, Повелителя балрогов.

Как он понимал теперь своего отца, вышедшего на безнадежный поединок. Куда лучше погибнуть с честью, чем продолжать жить, рискуя ее потерять.

Фингон слегка опасался, что будет трудно заснуть одному, без привычных уже одного-двух яростных соитий. Так привыкший выпивать бокал вина на ночь очень скоро перестанет засыпать без этого бокала. Готмог так уверенно обещал, что он будет скучать, и теперь Фингон не мог не прислушиваться к своим ощущениям: скучает? Тело его помнило огненные прикосновения демона, жар его плоти внутри. Но эльдар не свойственна похоть, врожденная кипучая энергия плотского желания. Не видя Готмога, Фингон его не хотел. Какие бы сухие ни были ветки костра, они не займутся, пока не высечешь искру.