ВСЁ или ничего.

Часть 11.

Хэй, где ваша активность? Читаете, читаете, но мнения своего на счет главы не высказываете... а ведь для меня это важно : (



Никита лежал на диване: уже очнулся, но слабо соображал. Наблюдая за Алисой, что-то делающей с лекарствами, он попытался сесть, но почувствовал боль в затылке, и лишь привстал на локтях. Дышать было тяжеловато, будто легкие перемотали леской. Киоссе был трезв и в полной мере отдавал себе отчет, но не мог точно воспроизвести картину произошедшего. На него что-то нашло, парень действовал на эмоциях.

Алиса обернулась. Ник, заметив это, попытался улыбнуться, но вышло криво, потому что губу саднило. Девушку моментально оказалась у дивана и, встав на колени, обхватила ладонями голову Киоссе. В её глазах читалась целая волна разнообразных чувств: растерянность, ненависть, уныние.

— Ч-что случилось? — полушёпотом спросила она, проводя пальцем по лбу парня и убирая пряди волос.

— Тату, — хрипло ответил Никита. Алиса прищурилась. Она понятия не имела, о чём говорил певец. Может, он хорошенько ударился головой? — Тату, — повторил тот. — Я видел у тебя тату. Почему ты не говорила раньше?

— Ты дурак, — слёзы покатились из её глаз, и девушка прижалась губами к губам парня. Тот улыбнулся. — Ты не представляешь, как я переживала, — певица целовала каждую царапину на кистях Киоссе, всхлипывая.

— Представляю, — голос парня всё ещё звучал сипло, обрывисто.

— Я-я с-сейчас всё обработаю, — заикаясь, пролепетала Алиса. Она взяла с кухонной тумбы миску с теплой водой, пузырёк с перекисью, бинт, какие-то таблетки. — Будет немного больно, терпи, — прошептала она и снова коснулась губами переносицы Никиты, прежде чем обмакнула бинт и воде и поднесла к распухшей губе. Парень шикнул и скривился. — Больно?

— Немного, — ответил Киоссе. Он улёгся поудобнее, пододвинув подушку ближе. — Но я знаю, как будет не больно, — Алиса открыла бутылочку с перекисью и вопросительно подняла брови. — Всё-таки расскажи мне про татуху. Я буду слушать и отвлекусь.

— Ну хорошо, — девушка капнула немного лекарства, и то зашипело, только коснувшись поврежденного участка. Ник поморщился. — Набила я её не так давно. Кажется, год назад. Думала ли я об этом ранее? Нет, нет и еще раз нет: все произошло спонтанно. В тот день у меня было прескверное настроение, с утра я успела поругаться с бабушкой, а потом Крис вынесла мне мозги. Был вечер, домой я возвращалась только из-за Матвея, потому что никого другого видеть не хотела. Думала о своём и вдруг столкнулась с чуваком, который раздавал флаеры тату-салона, — Алиса улыбнулась. Она наконец закончила с разбитой губой и, проверив, нет ли где ещё на лице царапин, спустилась к кистям рук. Девушка снова отрезала бинт, макнула его в тёплую воду. — Эскиз выбрала за несколько минут: попросила предложить мне только десять, чтобы глаза не разбегались, — Киоссе расплылся в улыбке, с трудом сдерживая смех, потому что снова не хотел испытать тупую боль в груди. — Было жутко больно, — теперь морщилась певица. — Помню, как верещала и брыкалась, когда мастер вновь и вновь приступал к работе. Но ничего, пережила.

— И не жалеешь? — спросил Никита, инстинктивно одернув руку от соприкосновения с жалящей перекисью. Алиса закатила глаза. Она ловко перехватила кисть и положила её на прежнее место, прижав, чтобы парень не брыкался.

— А чего жалеть? — спросила девушка. — Что было, то было. В конце концов, мне не пятнадцать. Я уже могу самостоятельно решать, что мне делать.

— А почему поясница? — Киоссе обрадовался, что девушка наконец закончила мучить его, но та стала снимать с него рубашку и ахнула, обнаружив синяки. Она тяжело вздохнула и прикусила губу. — Хорошо, что это просто синяки, — парень попытался улыбнуться, но гневный взгляд Алисы дал ему понять, что смысла оправдываться нет.

— Поясница, потому что я думала, что там легче всего бить. Не так больно, — проворчала девушка, натирая неприятно пахнущей мазью кожу сине-фиолетового-розового цвета. — Ой как я ошибалась.

Оба негромко рассмеялись, но тут же замолкли, потому что побоялись разбудить кого-то в доме. Алиса закончила с «лечением» Киоссе и помогла ему подняться на ноги. Им обоим не помешало бы хорошенько выспаться, потому что было пережито очень много. Парень и девушка неслышно поднялись на второй этаж, на цыпочках пробрались в свою комнату и, разобрав баррикаду из подушек и одеял, легли по обе стороны от сынишки. Тот уже давно видел красочные сны.