Гук немного прищурился, открывая дверцу из которой лился свет, видимо из окна помещения. Младший сглотнул, как очередной женский истерический крик. Стиснув зубы, тот все-таки до конца распахнул дверь, тут же округляя глаза от шока.
По середине стоял один из главных страхов Чона - Шакал, который направлял дуло пистолета точно в лоб девушке, что была богато одета. Жертва металась из угла в угол и кричала, из-за чего наемнику резало слух, но от таких визгов, убийце становилось даже лучше "на душе".
Тело пронзила резкая волна мурашек, холод прошелся по позвоночнику. Детская самоотверженость Чонгука заставила того кинуться на свой страх и спасти в не в чем неповинную девицу. С силой налетел на киллера, из-за чего худощавый кривой мужчина выронил пистолет.
В незапертом дверном проеме появился никто иной, как Юнги, который что-то невнятно рыкнул и, быстро настигнув середины помещения, оттолкнув бедного Гука к стене, благодаря чему тот, ударившись головой, оказался на полу.
Быстро подняв с пола травматический пистолет, Мин, не задумываясь, точно выстрелил прямо в голову молодой особе. Крики стихли.
- Какого х*ра!? Ты почему не убил ее!? - Главнокомандующий с силой сжимая ручку орудия убийства в ладони, смотря исключительно на лучшего наемного убийцу в этом клане. Юн тяжело дышал, видимо запыхался. Его явно даже не колышило то, что он своими руками убил человека. Не решился кинуть к ослабевшему младшему. Посланник от бессердечного дьявола, сейчас сосредотачивал своей взгляд только на уродливом мужчине.
- Я вытянул всю информацию! - Крикнул Шакал. - Я добился того, что ты сказал узнать! Достал пистолет, бл*дь, она, как ты уже понял, визжать... - хриплое рычание пробирало до костей, даже особо храброго человека, - но тут появился твой щенок! - Гаркнул тот, указывая неровными фалангами пальцев на Чонгука.
Подопечный Юнги сидел с распахнутым от удивления ртом. Сейчас, он не чувствовал боли из-за удара об стену и падения на пол. Тот просто не мог отвести взора от безобидной слабой девушки, лежащей на полу в луже собственной крови. Голова висок был без всяких сомнений прострелен.
Губы Гука начали дрожать. Режущие слух крики двух старших в его адрес, младший не слышал. В мыслях являлось главным лишь одно: тот Юнги, сын Сатаны, самое грешное и хладнокровное существо, таким и является. Чонгук не мог поверить, что Мин спокойно убил дочку какого-то бизнесмена, которая мешала его работе, и его даже совесть не разгрызает на мелкие кусочки...
Большие карие глаза, полные слез, наконец переключили свой взгляд на главного, на лице котором не было не единой положительной эмоции. Только гнев, ярость.
- Хозяин... Вы... - начала шептать эта "тряпка", но Юнги не собирался даже слушать. Схватив того за воротник рубашки, игнорируя то, что голова младшего была не сильно из-за удара об каменную стену. С огромной силой, Мин размахнулся и ударил Гука по лицу, после отпуская.
В конец ослабленное тело упало на пол. С макушки капала кровь, а губа была так же разбита.
- Кто велел тебе вмешиваться!? Кто!? Какого черта, кого ты собирался спасти, кретин!? - Кричал Юн, продолжая сжимать в руке черный травмат. - Ты явно забыл, где работаешь, да!?
- Тут никому не нужны слабые люди с якобы "доброй" душой. Здесь никого нельзя спасать, можно только убивать, и получать за это деньги. - С ненавистью прошипел Шакал, продолжая стоять немного в стороне.
- Она... Она же... Она простая девушка... - в который раз прошептал Чон, чувствуя железный привкус крови во рту и заметное головокружение.
- Она дочь моего врага. Этим все сказано. - Прорычал Мин. - А ты, давай, поплачь. И, любящее всех создание, только это и можешь. - В голосе старшего не было ни капли привязанности или той же самой любви.
- Вы убили человека снова... - всхлипнул Гук, когда разозленный наемник скрылся за дверью.
- Я и тебя сейчас хочу убить, это не будет грехом точно. - Холодно произнес Мин, ведь дело пошло крахом и будут вязкие последствия, совсем не гладко прошедшего убийства.
- Вы же любите меня... Вы же сказали... - сглотнул Чонгук, пытаясь подняться на ноги, борясь с
адской болью во всем теле.
- Забудь уже. - Зарычал. - Я не умею любить, - фыркнул и тоже быстро пересек порог холодного помещения.
