Диссонанс. Орхидея на лезвии катаны.

Глава 22

Весна оккупировала мой город. Она не подчинялась установленным правилам и законам логики: предпасхальная неделя радовала теплым ласковым солнышком, ароматом цветущих деревьев и отсутствием осадков на пару с пронизывающим ветром. Чей-то мир рушился на глазах, чей-то взлетал выше неба и укреплял свою мощь и расцвет - время не нарушало свой круговорот. Солнце продолжало греть всех одинаково, лепестки вишневых и персиковых деревьев не меняли свой цвет в глазах каждого индивидуума, город улыбался каждому из нас - этим сущностям не было никакого дела до того, какие апокалипсисы грядут в душе их незримых созерцателей.

Когда мне было семь лет, я осталась на выходные с ныне покойной бабушкой. Помню, мы пили чай, ели изумительное абрикосовое варенье и смотрели советский фильм про Великую Отечественную. На экране рвались снаряды, бравые солдаты Красной армии давали отпор немецким захватчикам, а после боя собирались вместе, играли на гармошке, танцевали и широко улыбались. В моменты такого релакса киношных персонажей всегда светило солнце. Помню, как я возмущенно ткнула пальцем в экран и повернулась к бабушке, чтобы озвучить то, что меня выбило из колеи во всем происходящем:

- А солнце не должно светить, когда идет война!..

Почему я вспомнила этот момент именно сейчас, вжимаясь в натуральную черную кожу сиденья «брабуса», намеренно забившись в угол так, чтобы не ловить в зеркале заднего вида отмороженный взгляд одного из сторожевых псов Лаврова? Весна хотела свести меня с ума, а я не замечала ее жаждущих объятий, бежала без оглядки в спасительную невесомость, желая разучиться дышать и чувствовать. Уже совсем скоро я вновь погружусь в пучину арктических вод, сжигая свою независимость и волю к жизни на ледяном костре чужого желания; его одержимость была настолько сильной и непреклонной, что он не остановился ни перед чем.

Проснувшись утром, я была уверена, что никто мне не позвонит и уж тем более никто за мной не заедет. В клубе, как всегда после подобных мероприятий, был официальный выходной; мэрия по понедельникам работает в усиленном режиме, планируя последующую неделю, к тому же сын моего персонального Люцифера ночью перенес операцию - пусть и не опасную для жизни, всего-то, как сказал Дима, пара лазерных швов, но, если бы подобное случилось с Евой, я бы не то что о сексе, я бы даже о спасении перед лицом катастрофы думать бы не смогла! Так или иначе, к обеду я почти убедила себя, что вчера слова Лаврова не несли в себе ни малейшей смысловой нагрузки. Он хотел напугать, восстановить прежнюю дистанцию, приструнить, чтобы я не выдумывала себе того, что скорее всего не существует, но ни в коем случае не потребовать выполнения обязанностей сабы при подобном стечении обстоятельств! Мы с Евой остались дома и как раз пытались сложить оригами, пользуясь найденными в сети обучающими видеороликами. Когда раздался звонок телефона, я беспечно ответила, уверенная, что сейчас мне скажут, что все планы летят в трубу и я остаюсь дома. Надо ли говорить, в какой шок повергло меня услышанное.