Это всего лишь его второй визит к Мэнди, когда одна из ее соседок выкидывает номер.
Это девушка, которая ему не нравится, Эмма. У нее вытягивается лицо каждый раз, когда Микки матерится, и она смотрит на ребенка с такой жалостью в глазах, как будто считает, что Микки портит ей жизнь. Ему не о чем с ней говорить, так что он по возможности ее игнорирует, но все же. Он пришел к Мэнди, просто повидаться, и оказалось, все ее чертовы соседи тоже дома. Эмма — нудная чика, Кэсси — спокойная чика, Дэвид, о котором Микки ничего не знает. Плюс Йен, который сидит в углу со своим ноутом, и Микки не смотрит на него, не смотрит на него, не смотрит на него.
Эмма тоже особо не разговаривает с Микки в те несколько раз, что они встречались. Тем не менее кажется, она относится к ребенку хорошо, как обычно относятся к людям большинство людей. Так что, когда Микки сидит на диване у Мэнди и пьет вместе с ней пиво, а ребенок сидит у него на коленях, играя с его телефоном, Эмма наклоняется вперед и начинает сюсюкать с ней.
— О, я никогда не спрашивала, — внезапно произносит она с каким-то манерным акцентом. — Как ее имя?
И Микки, эээ, молчит.
— Черт, да! — восклицает Мэнди, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него так, как будто это его чертова вина. — Я никогда не спрашивала об этом, а ты всегда зовешь ее просто ребенок.
— Она, — произносит он и замолкает, теребя губу. — Ну, я не знаю. Тони не упомянул об этом за те чертовы десять секунд, что говорил со мной о ней.
Молчание. Два других соседа наклоняются вперед, готовые подключиться к разговору. Краем глаза Микки видит, что Йен поднял голову от ноута.
Мэнди бьет его по руке с такой силой, что на этом месте точно будет синяк.
— Ты просто ебанат, — говорит она, и Эмма цыкает себе под нос, но ничего не говорит.
— Ребенку нужно имя, — говорит другая девушка, Кэсси, та, что спокойная. У нее между бровей образовывается морщинка, она выглядит чертовски расстроенной за ребенка.
— У нее оно есть, — объясняет Микки. — Мне просто не довелось его узнать. Возможно, и Тони тоже, так что даже если у меня был бы шанс связаться с ним, это не поможет.
— Ну что ж, тогда ты должен дать ей имя, — говорит Эмма. — Ей нужно хоть что-нибудь, принадлежащее только ей.
