Микки возвращается с работы с Мэлли на руках, когда заворачивает за угол и сталкивается нос к носу с Йеном.
Они оба вздрагивают, напряженные и готовые дать отпор раньше, чем понимают, что произошло, затем расслабляются, когда узнают друг друга. И снова напрягаются, вспоминая, что они не должны быть расслаблены, находясь рядом.
— Привет, — говорит Йен, пытаясь улыбнуться.
Микки кивает в ответ.
— Привет.
Наступает момент неловкой тишины, когда у Микки только одно желание, и это желание — поцеловать Йена, но он знает, что это тупое, глупое желание. Тогда Йен тоже кивает и продолжает свой путь.
Микки снова начинает двигаться, только когда Мэлли становится скучно стоять на месте и она начинает дергать его за волосы.
***
Прямо за углом от дома, где живет Микки, расположена дерьмовая кофейня. Иногда, когда он не работает и не в настроении навещать Мэнди, но все-таки хочет выйти из дома, Микки приходит сюда. Мэлли сидит на одном из потрепанных высоких детских стульчиков и разрывает на кусочки крендель, лопочет счастливо па па на каждый кусочек, а он пьет черный кофе, смеется над ней и смотрит на людей, проходящих мимо. Это весело.
Однажды они сидят там, как обычно, и Йен входит внутрь, подходит к прилавку, покупает себе напиток, разворачивается — и застывает, когда видит Микки и Мэлли. У него черный кофе, как и у Микки.
От Йена у Микки остались шрамы. Не в эмоциональном девчачьем смысле, хотя и такие у него есть, он не будет спорить. Настоящие шрамы — с тех времен, когда они дрались, и с тех времен, когда они трахались, а также с тех времен, когда они делали вещи, которые казались странной смесью первых двух. У него есть маленькая белая черточка за ухом, рваный шрам на груди и полумесяц на бедре. Йен всегда будет частью его. Не важно, блядь, что...
— Привет, чел, ты можешь присоединиться, если ты хочешь, — говорит Микки. Йен, улыбаясь, садится рядом.
***
Микки расположился на полу в гостиной Мэнди, ждет, когда она наконец-то закончит переодеваться и они смогут пойти в парк, читает Мэлли одну из сраных цветных книжек, что Мэнди скупает на гаражных распродажах. Он как раз начинает говорить тоненьким голоском за вредного кота, когда Йен выходит из душа. На нем нет ничего кроме боксеров. Он замирает, когда видит Микки, но только на мгновение, потом продолжает идти на кухню; и Микки не смотрит, не смотрит, не смотрит, не смотрит и не думает о том, что тело Йена еще более нереальное чертово совершенство, чем это было два года назад, и он не думает обо всех тех разах, когда он вылизывал родимое пятно на бедре Йена, и он не думает о побледневших веснушках, которые покрывают плечи Йена и о том, что он помнит время, когда они были гораздо ярче. Йен подходит к холодильнику, отхлебывает немного сока из пакета и идет назад в свою комнату, не сказав ни слова.
