Четкие линии

29

Мужчина сидел на моих ногах, крепко сжимая бедра коленями. Руки с длинными, сильными, ловкими пальцами пробегали по коже, пересчитывая ребра, прикосновения шершавых подушечек порождали волны мурашек, заставляли желание огненной спиралью скручиваться в животе. Он шумно дышал, и когда наклонялся, по коже скользили длинные, мягкие волосы вперемешку с горячим, влажным дыханием. Но он всегда выпрямлялся, и я никак не мог дотянуться до шеи, не мог обнять. Он делал то, до чего мы никогда не доходили, ласкал, исследовал тело. Используя руны, мы оба понимали, что времени мало, поэтому старались напиться поцелуями допьяна. А сейчас словно компенсировали все, соединялись, срастались душами. И никак не могли сплестись еще и дыханием. Единственное, что мне оставалось - это тянуться вслед за ним, бессильно выгибаться, цепляясь за локти, за крепкие предплечья, впиваясь в них пальцами. Хотелось стать ближе, еще ближе, хотелось...

Перед глазами темнел темно-синий полог кровати, сердце заполошенно билось в груди, а влажные штаны неприятно холодили кожу. Мать твою! Салазар, что ты со мной делаешь?

Какое счастье, что я один в комнате.

По набору "трудящихся" лидировал в последние годы Гриффиндор, поэтому общежитие у них всегда переполнено, студенты живут, как сельди в бочке. Следом, как ни странно, идет Пуффендуй со своими упорными середнячками. За ними с небольшим отрывом - Слизерин, все же чистокровных, хитрых и амбициозных маловато в последние годы. А Когтевран отставал по всем параметрам: исследователей, замкнутых на учебе и чем-то специфическом, теоретическом, еще меньше.

Так что у нас есть возможность жить по одиночке. Особенно, если учитывать, что некоторые студенты уходят после пятого курса, поступая в ученичество к Мастерам. Большинство, правда, предпочитает оставаться в школе до победного конца. В самом деле, расстаться с местной библиотекой нереально тяжело.

Нет, спать-спать-спать, иначе завтра буду напоминать не слишком свежего зомби, потому как на завтрак кофе не положен студентам, а добраться до своих запасов возможность появится только вечером.

Сон пришел быстро. Снова мужчина, чье лицо скрывается в тени. Но уж больно знакомы его руки, знакомо его дыхание, его тепло, его страсть. Он снова склонился надо мной... И медленно его образ перетек в изящное украшение из серебра с "ночными" опалами.