Осколки снов

Депрессия - 4

4

Проснувшись в холодном поту, Элис взглянула на часы. Обе стрелки указывали на юг. За окном начинало темнеть, но в душе девушки было намного темнее. Демоны ещё шептали ей на ухо свои страшные сказки. Жар сменился на ледяную дрожь, перед глазами мелькали кадры давно минувших дней. Словно на повторе в голове раздавались фразы: «Я люблю другую!», «Это же та девица, которая променяла весь мир на парня, который в итоге променял её на другую!».

Сквозь закрытую дверь было слышно, как мама смотрит какой-то фильм. Элис попыталась сменить свои мысли на что-то более приятное, например, вспомнить жизнь до того, как один обаятельный монстр растоптал её. В кровати было максимально тепло, но дрожь не унималась.

Услышав тихий стук по входной двери мысли сами стали разбегаться и прятаться по углам. Папа. Он знал, что она спит и не хотел будить дочку громким дверным звонком. Мама впустила его в квартиру, они немного пошептались у входа, и ушли на кухню. Наверно они обсуждали самочувствие Элис. И в этот момент она поняла, что те люди, которые остались с ней после всего, что она считала самым жутким кошмаром, сейчас сидят на её кухне. Только руку протяни, и сможешь нежиться в их любящих объятиях. Они никогда не предадут и не бросят. Эти мысли быстро прогнали все остаточные реакции нездорового сна и вмиг уничтожили чудовищ под кроватью. Босая нога опустилась на ковер, потом вторая, несколько шагов, и рука Элис нажала на дверную ручку.

Войдя на кухню, она увидела, как родители сидят за столом и пьют чай. На плите что-то бурлило, видимо мама готовила им ужин. Увидев Лис, отец с нежностью заулыбался.

— Папа! — радостно воскликнула она и бросилась в его объятия.

Уже давно родители не видели свою дочь в таком настроении. Элис смеялась, яро старалась рассказать им все последние новости и постоянно прерывала разговор объятиями. Это было такой редкостью, что они попросту боялись спугнуть её позитивный настрой, и лишь с замиранием наблюдали за ней. Они вместе вспоминали весёлые случаи из жизни, и выпили не по одной чашке чая.

Близилась ночь, но Элис всё не умолкала. Казалось, будто ей запрещали говорить несколько лет, а сегодня этот мучительный срок закончился. Не удивительно: она проспала почти целый день, а значит, запаслась энергией, и её нужно было куда-то выплеснуть.

— Ого, уже половина первого ночи! — сказала мама, поглядывая на часы, — Думаю, пора собираться домой... Лис, я надеюсь, ты не обидишься на нас? Папе завтра на работу, да и у меня есть кое-какие дела.

— Да, я всё понимаю, — немного расстроившись, ответила Элис. — Я провожу вас.

Все встали из-за стола и направились к выходу. Элис утихла. Уголки её губ уже не поднимались вверх, растягивая счастливую улыбку по лицу, но выдавать первые признаки возвращающейся в душу тоски она не спешила. Ей не хотелось расстраивать родителей, а тем более заставлять их чувствовать вину за вновь ухудшающееся настроение дочери.

Крепкими объятиями она попрощалась с родителями, пожелала доброй ночи, и уже хотела закрыть дверь, но решила, что стоит сказать ещё кое-что:

— Позвоните, как доберётесь до дома, чтобы я не волновалась. Всё равно в ближайшее время я спать не собираюсь.

Отец уже вызывал такси, так как было слишком поздно, и общественный транспорт давно отдыхал в депо. Мама вызывала другой транспорт – тот, что опустит их на семь этажей вниз. Но после слов дочери каждый отвлёкся от своего дела. Они вновь расплылись в улыбках и будто синхронно кивнули ей в ответ. Лифт распахнул перед ними свои двери, осветив тёмную лестничную площадку, а через мгновение темнота снова вернулась. Только на этот раз в ней уже было пусто.

Закрыв дверь на ключ, Элис вернулась на кухню, чтобы прибраться. Собирая посуду, она чувствовала, как вместе с тоской возвращается и болезнь. Но откладывать уборку на завтра не хотелось, проще было перебороть себя. Закончив все дела, она отправилась в спальню. Было принято решение не включать телевизор, так как резкие звуки и мерцания света, исходящие от него могли ещё больше раздражить и без того сильную головную боль. Потушив свет во всей квартире, она зажгла лишь ночник возле кровати, взяла книгу и прилегла поверх одеяла. В голову снова забралась та неузнаваемая музыка, но в этот раз Элис нравились ощущения от её присутствия. Она не пыталась прогнать её или заглушить. Оставив мелодию на минимальной громкости, девушка погрузилась в чтение.

«Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!» — прочитала Элис и вновь провалилась в сон.