Alarm

38.

20:10

- С отцом у меня никогда не было хороших отношений, - глядя в потолок, сказал Крис.
Сколько они уже лежали в ее комнате?
На улице уже стемнело . Сегодня они не пропустили закат. Смотрели на него через большое окно.
А сейчас уже темно. Наверное, стоит закрыть шторы, но никто не хочет выбираться из теплых объятий. Им слишком хорошо вот так просто лежать и наслаждаться каждой секундой.
Слишком хорошо вот так просто лежать, так близко лежать, чувствовать каждую клеточку тела ...
Им слишком хорошо, чтобы включить свет. Глаза уже давно привыкли к темноте.
Ему было достаточно просто чувствовать ее запах и слышать ее голос.
А ей было достаточно просто чувствовать его руки на своем теле и наслаждаться его частыми поцелуями в затылок.
Он любил целовать ее в затылок. Говорят, что так люди проявляют свою заботу. Так он показывает, что она его маленькая девочка и он будет зверем бросаться на всех, кто посмеет обидеть ее.
Его маленькая девочка.
Только его.
И большего, кажется, уже ничего не надо.
- После смерти мамы, я был сам не свой. Не понимал, почему она? Бог мог забрать любого другого, но он забрал ее, - Ева крепче прижалась к Крису. Хотя казалось, что еще крепче прижаться уже было невозможно. - Мама была единственной нашей точкой соприкосновения. И я был так зол, Ева, когда еще даже год не прошел после ее смерти, а он привел в наш дом ту чертову Карли. Я тогда половину дома разбил. Не мог себя контролировать. Он позвонил полицию и попросил меня забрать в участок. Я просидел там 15 суток по его просьбе.
Ева поднялась на локтях и посмотрела на парня. Даже в полной темноте она четко видела его карие глаза. И она никак не могла понять, как отец может так вести себя со своим сыном? Тогда когда нужно его поддержать, обнять и сказать, что его сын не один, он бросает его за решетку. Стало противно. Бесконечно противно.
И таким отвратительным стал в тот момент Ганс Шистад.
- Почему он так с тобой?
- Не знаю, - как-то слишком безэмоционально прозвучали эти два слова. - Он не хотел меня.
- Расскажешь?

- Мама забеременела в 18. Они не планировали детей. Даже женаты не были, но встречались где-то около двух лет. И родители моего отца настояли на свадьбе. А потом родился я... Нежелателен для отца, я не вписывался в его планы.

-Мне так жаль, - тихий шепот.

Сейчас эта девушка, которая говорит шепотом, чтобы не спугнуть, и душит в себе горькие слезы, его наибольшая поддержка.
-