Breathe you

Глава 22 (часть 2)

***

Только выскочив из-за поворота, как сумасшедший, как полный псих, его взгляд мгновенно вцепился в хрупкое сгорбленное тельце, сидящее на холодном полу. Она дрожала. Это было первое, что он заметил. Блять, она не то, что дрожала, ее трясло. У Чона что-то внутри перевернулось, когда он увидел тонкие пальцы, которые так чертовски сильно дрожали, что он не мог разглядеть колечко у нее на пальце.

Она не видела, не слышала, что он пришел. Лицо закрывали волосы, поэтому он не мог понять, что происходит. Не мог разобраться в ее эмоциях.

Он читал ее по глазам. Всегда по глазам. Постепенно изучая каждую ее эмоцию. Каждый ее взгляд.

Сейчас он словно был безоружен.

Любуйся, Чон. Вот что ты сделал. Нравится? Нравится видеть плод своих творений? Почему сейчас рвет изнутри, если ты этого и добивался? Почему у тебя никогда ничего не получается? Ты хотел, чтобы она страдала. Хотел, чтобы мучилась. Вот, посмотри. Этого достаточно?

Достаточно больно для тебя?

Просто затравленно смотрел на маленькую фигуру, прячущую лицо в острых коленках. Она что-то невнятно бормотала, но Чон ни черта не мог разобрать, даже если бы и хотел. Он стоял в ступоре, пока не увидел, как она крепко сжимает кулаки. Так крепко, что ногти врезаются в бледную кожу.

Хочешь сделать себе больно, Манобан ?

Не поможет. Поверь ему. Он знает. Заглушить хочешь? Нет. Не выйдет. Не получится. Сделает только хуже. Он посмотрел на свои разбитые руки, которые полностью покрывала кровь. У него не получилось.

— Манобан , — голос подвел его в самый неподходящий момент.

Он слышал себя словно со стороны. Это был не его голос. Не его тон. В этом тоне было что-то... нежное? Ни хрена. Какого хуя эти нотки заботы в твоем голосе, Чон? Ты сам это сделал, а теперь ее состояние имеет для тебя значение?

И тут.

Вдруг.

Испуганные большие заплаканные глаза. Он не был готов. Он не был готов увидеть их так близко. Так близко, что едва ли не утонул в них. В этом сраном море из ее слез. Он захлебывался, пытался выбраться наружу, но все это причиняло невыносимую боль ему самому.

Такой он ее еще не видел. Волосы прилипли к лицу, впалые щеки мокрые от слез, а припухшие губы искривлены в какой-то до ужаса болезненной гримасе страдания.