Последний шанс.

1.

Метро переполняло людьми, галдеж со всех сторон сбивал с координации и я, ухватившись за перила эскалатора, поспешила прижаться к правой стороне, лишь бы не оказаться сбитой с ног пробегающими мимо. На секунду взглянув на часы, я поняла что опаздываю уже на пятнадцать минут. Впрочем, я не сильно беспокоилась на этот счет.

Встреча, на которую уговорила пойти меня Мишель заключалась в сотрудничестве с малым предприятием, чьи права, в случае чего, мы должны были защищать. Эта идея меня не впечатляла, но продвижение в жизни по специальности, когда выдалась возможность, я считала удачным случаем. И не могла себе позволить отказаться.

Но несмотря на свои убеждения, я нарочно проспала все будильники, пропустила пару вагонов на своей ветке, думая «а нужно ли это мне?» и, как бы это смешно не звучало, болтала с местным «аристократом» подземки – дядькой, который прозвался Бродячим Псом.

— Я живу так, как указывает мне мое сердце.

— И на что же оно тебе указывает? На существование в метро и попрошайничество на бутылку чего покрепче?

— Я свободный человек. А все, кто здесь – гонятся непонятно за чем. За призмой идеального будущего... А сами не замечают, как несчастны на самом деле. Вот мне чего надо-то для счастья? Звездного неба, когда тепло, да друга пушистого под боком.

В чем-то он все же был прав. Я подкинула ему монет за приятную беседу и запрыгнула в вагон отправлявшегося поезда со станции Полежаевской, от которой я жила в двадцати минутах ходьбы. До станции Рижской, где была назначена встреча, я добиралась с одной пересадкой с Китай-города, но звонки от Мишель начала получать еще раньше. Я нагло игнорировала их, до того момента, пока не начала подниматься по движущемуся эскалатору, который, как сказал Бродячий пес, должен был привести меня к призме идеального будущего. В эту призму, как выражался бездомный, я тоже не верила. Но идея с фотографиями, к которым у меня лежала душа, казалась еще более провальной.

Я нажала на кнопку приема вызова, когда телефон разрывало в четвертый раз за последние пять минут. Звонила, конечно же, Мишель, и как бы я не была недовольна ее надоедливым присутствием в своей жизни, она была ее неотъемлемой частью, спасательный кругом моей лодки одиночества.

­— Неужели! — воскликнула Мишель по ту сторону трубки, — Скажи мне, дорогая Ана, на сколько была назначена встреча?