Жрец и юный господин

Спустившись на дно

Чуя бежал по коридору, прикрыв смущённое лицо руками, чтобы никто не увидел его красных щёк, и не заметил, как забежал на второй этаж. Он осмотрелся и забежал в комнату, что была по соседству с комнатой Дазая. Как и все комнаты в этом доме, она была достаточно тёмная и мрачная, даже слегка с угнетающей атмосферой. Чуя начал осматривать её, на удивление, она была достаточно пуста, даже тосклива, что точно соответствовало внутреннему состоянию Накахары, к тому же ещё и пыльная, что говорило о её забытости и не посещаемости, ну, или у хозяев дома просто руки не доходили до этого места. Пройдя дальше в комнату, Чуя увидел довольно-таки скудный интерьер: небольшой письменный стол справа в углу, на котором стояла настольная лампа, стопка бумаги, и лежала одинокая ручка; шкаф, занимавший всю стену, в котором явно находилось постельное бельё и футон; закрытое настежь окно, которое так и хотелось распахнуть, что, впрочем, и сделал Чуя. Окно выходило на задний двор, на дуб, с которого однажды упал Дазай не без помощи своего «любимого» рыжеволосого друга, что наводило ещё большую тоску. Сев на подоконник, Чуя стал всматриваться в темноту комнаты, что так и олицетворяла его думы, его тяжёлые мысли, его переживания; в загадочные сети из паутины, что были запутаны так же, как и сам Чуя, запутавшийся в самом себе; в чей-то силуэт на полу, который он не сразу заметил, а заметив, забыл про него тотчас. Румянец спадал с каждой минутой, заменяемый тоской и одиночеством, возникало чувство, будто стены этой комнаты давят на него, искажаются, а не затейливый узор на обоях вырисовывает устрашающие и насмехающиеся рожицы, что так и смотрят на него.

      В дверь кто-то постучал, Чуя не знал, как долго он смотрел в эту кромешную тьму, но это заняло его на достаточно большой срок, он не помнил, о чём тогда думал да и не вспомнит уже никогда. Дверь открылась с тихим скрипом, но Чуя на это и ухом не повёл, смотря в одну точку непрерывно, что-то неразборчиво и шепча напевая себе под нос. Комната озарилась ярким желтоватым светом и чья-то высокая фигура прошла в комнату, стараясь делать всё как можно медленнее и осторожнее, боясь кого-то потревожить.

— Мне нужно с тобой поговорить, Чуя, — Достоевский закрыл дверь и посмотрел на Чую, что лениво поднял на него свой взгляд, — Не против, если я включу свет?

— Нет, не против, — Чуя слез с подоконника и, закрыв окно, занавесил маленькие серые шторы, — О чём вы хотели со мной поговорить, Достоевский-сан, и как там Дазай?