Подмастерье и Некромант

Глава Шестая. Волшебная Статистика

Гермиона в ожидании сидела в кабинете Волшебного Бюро Генеалогии, в тысячный раз сгибая и разгибая пальцы. Ей постоянно чудились шаги, и это заставляло её нервничать ещё больше. От одиночества становилось только хуже. Но хорошо, что они проявили осторожность, отправив её сюда одну, одетую в старое платье Гестии Джонс, и набросив на неё отталкивающие волшебные чары.

Казалось, в эти дни репортеры прятались повсюду. Только вчера Уизли обнаружили американского журналиста, крадущегося вокруг Норы. Это произошло, когда один из выброшенных Роном во время выдворения садовых гномов приземлился на голову репортера: рассерженный гном вцепился в нос бедняги. Когда Гермиона вошла в Бюро Генеалогии, то была уверена, что насчитала по меньшей мере пятерых репортеров, скрывающихся в толпе.

Что если тесты скажут, что она может выйти замуж за Снейпа?

Она содрогнулась. Конечно, тесты покажут, что она могла бы выйти за Снейпа. Ее родители — магглы, поэтому вероятности, что был какой-то волшебник, которому запретят жениться на ней из-за нового закона, практически не существовало. А сам Снейп был полукровкой. Насколько Гермиона знала, семья Принц не принадлежала к древним чистокровным родословным.

Поэтому были шансы, что у него есть несколько ведьм для выбора. Девушка не знала, что предпочесть: иметь список из нескольких сотен кандидаток, чтобы убедить хотя бы одну из них выйти замуж за Мастера Зелий или довольствоваться лишь жалкой горсткой.

«Несколько на выбор», — фыркнула Гермиона мысленно. Нет, она всегда была хороша в арифмантике, а также ознакомилась на каникулах с математикой магглов. Едва ли у Снейпа в действительности могло оказаться всего несколько возможных пар.

Внезапно дверь открылась. Строгая светловолосая ведьма в узких очках в черной оправе посмотрела на неё сверху вниз.

— Мисс Грейнджер?

— Да, — вскочила та, ощущая небольшую тревогу.

— У меня результаты тестов, которые вы принесли. Не могли бы вы пройти со мной?

Судорожно сглотнув, Гермиона кивнула.

Её проводили в маленький, тесный кабинет. Стена в глубине комнаты была покрыта замысловатыми, непрерывно меняющимися семейными древами. Кипы пергаментов, некоторые высотой больше фута, громоздились на письменном столе.