Подмастерье и Некромант

Глава 164. Счастливого Рождества!

Дрожа от гнева, Гермиона смотрела на Северуса, и от злости её лицо бросало то в жар, то в холод. Должно быть, что-то подобное происходит с вулканами перед извержением. Северус тоже выглядел не слишком довольным своими подарками. Его глаза прожигали её, словно раскаленные угли. На кофейном столике перед ним лежало несколько предметов прямоугольной формы. Насколько она могла судить, он злился, но ей было плевать. Она взмахнула свитком, словно дубинкой.

— Как ты смеешь? — выплюнула она. — Как ты смеешь? — слезы бессильной ярости наполнили её глаза, и она не стала ждать его ответа. — Почему ты вообще убежден, что каждый раз сможешь спасти мир? — спросила она, и её голос становился все пронзительнее с каждым словом. — Что ты можешь играть двойного, нет, четверного агента между Волдемортом и Дамблдором достаточно долго, чтобы Гарри победил ублюдка? А теперь — что ты можешь пойти за Завесу, чтобы положить конец этому чертовому проклятию? И в то же самое ГРЕБАНОЕ время ты не только убежден в том, что это будет стоить тебе ЖИЗНИ, тебя, кажется, вообще НЕ ВОЛНУЕТ, будешь ты жить или умрешь! КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО? Что в тебе НЕ ТАК, черт возьми? А теперь это! Ты даришь мне свой ДОМ на Рождество? Это абсурдно! Если ты действительно думаешь, что можешь спасти мир, почему бы тебе не приберечь хоть чуточку надежды и для себя?

— А ты? — спросил он опасно тихим голосом. — Если у меня есть причина думать, что я не доживу до своего следующего дня рождения, ты правда веришь, что подарить мне стопку календарей на Рождество — хорошая идея? Чтобы напомнить мне обо всем, что я потеряю? О тепле… — он проглотил комок в горле, его глаза горели. Внезапно его злость, казалось, куда-то испарилась, а плечи поникли. Он уставился на красивый дневник в кожаном переплете, который держал в руках.

— Твое тепло, — пробормотал он, — более драгоценно, чем тепло любого летнего дня. — Он вдохнул и посмотрел на нее унылым взглядом черных глаз. — Ты хоть представляешь, что творишь со мной? Я… Ты знаешь, что я должен сделать это. И, кроме того, на кону не только моя жизнь, но и жизнь Гарри тоже, и — если мы потерпим неудачу — твоя, и Алины, и каждой ведьмы или волшебника с маггловской кровью в Британии. Черт возьми, Гермиона, почему ты такая упрямая?

— Потому что я люблю тебя.

Любовные романы были полны метафор о героинях, сердце которых разбито. Но эти описания не имели ничего общего с реальностью. Гермиона чувствовала себя… раздробленной. Словно кто-то воткнул кол ей прямо в живот, словно она распадается на части. Но Гермиона могла лишь неподвижно сидеть, слушая звенящую в ушах тишину, и держать в руках пергамент, на котором ей оставалось только поставить свою подпись в присутствии местного нотариуса на удобно запланированной встрече утром в среду.