Подмастерье и Некромант

Глава 168. Вопреки Превратностям Судьбы

Когда Гермиона вошла в гостиную, феникс сидел на блестящей подставке из красного дерева, погрузив голову в металлическую миску с ароматными травами. В комнате было тихо, не считая быстрых и жадных ударов клювом о дно миски.

Северус сидел в одном из потертых вольтеровских кресел, наблюдая за птицей.

— Нашла что-нибудь? — спросил он, не оборачиваясь.

— Нет, — ответила Гермиона. — Прости. Там ничего нет. Лишь гнездо, обломки скорлупы, несколько перьев. И надпись на коробке: «Доставить профессору Северусу Снейпу в канун Рождества в 2000 году». Это определенно почерк Дамблдора. Но… Я не понимаю! Почему? Как?

Она села в другое кресло, глядя то на феникса, то на своего мужа.

— Яйцо подходящего возраста и отсроченные согревающие чары, полагаю, — произнес Северус, по-прежнему не отводя взгляда от птицы.

— Конечно, — выдохнула Гермиона.

Он, даже не глядя на нее, знал, что сейчас она морщит нос и закусывает нижнюю губу — наверняка перебирает в уме всё, что ей известно о фениксах. Возможно, она даже мысленно представляет соответствующие страницы «Тайной жизни фантастических тварей — расширенное исследование волшебных существ» Ньюта Скамандера так же отчетливо, как если бы открытая книга лежала перед ней на столе.

— Яйцу феникса для созревания необходим 1461 день, — начала она. — Они вылупляются перед Рождеством. Разрушение скорлупы фактически вызвано зимним солнцестоянием. Но эта дата достаточно близка к Рождеству, поэтому для христианства она стала сама по себе символом рождения и возрождения…

— Гермиона, я достаточно осведомлен об основных фактах, относящихся к данной породе. Нет нужды пересказывать мне свои учебники за седьмой курс.

— Ой. Прости.

Он поморщился от язвительности собственных слов. Она просто переживала.

— Что касается причины… — голос изменил ему. Прежде чем Снейп успел откашляться, Гермиона уже сотворила для него стакан воды. Хмурясь, Северус взял его и сделал глоток. Лойс была бы довольна, если бы узнала, что он по-прежнему следует её рекомендациям, чтобы снизить нагрузку на голосовые связки.

Наконец он опустил стакан и заставил себя посмотреть на Гермиону.

Почему это было так трудно? Она видела его в наиболее уязвимом состоянии — голым, объятым её телом. Она знала саму его суть, черт возьми!