Лепесток

Ритуалы

Поле. Безграничное, полностью усеянное цветами. Дует слабый ветер. Чуя не может чувствовать его, но цветы шевелятся. Сотни, нет, тысячи пионов и все заросшие копнами собственной зелени. Он видит свет, там далеко, за всем этим садовым безобразием. Но сон настолько знакомый, что у Чуи больше нет сил пытаться прорваться сквозь цветы. Они сначала поддадутся, дадут надежду, а после он окажется в такой глуши, что ноги сами заставят бросить глупую затею. Потому парень просто разворачивается, смотрит назад и не видит ничего нового. Это вызывает тяжесть в голове, хочется закрыть глаза и погрузиться в сон. Но как возможно уснуть во сне? Тело балластом валится назад. Приземляется со звуком упавшей со стола книги и больше не позволяет хозяину управлять собой. А над головой небо обрамленное землёй. Парень осознает, что находится в чем-то на подобии могилы. Но это не так обращает на себя внимание как кристально чистое голубое полотно. В голову приходит мысль, что он уже умер и больше не сможет выбраться отсюда. Будет лежать и вечность смотреть на небо. Вспоминать свою жизнь, пытаться вспомнить смерть. Подозрения сразу падают на Дазая. Кто если не он. Узнал ненароком о чувствах рыжего и убил от греха подальше.
А разве он не лежит рядом?!
Чуя резко открывает глаза. Но не произносит ни звука. Дыхание участилось как и биение сердца. Чуя чувствовал как оно бьётся о его грудную клетку, словно пытаясь вырваться из костяного заточения.
  Горло безжалостно режет. Парень уже и не помнит утра, когда он просыпался без боли. Но в отличии от остальных дней, цветы не рвутся наружу. Лишь слегка закипают где-то в глубине.
  Повернув голову, Чуя видит спящего на краю кровати Осаму. Забрав себе большую часть одеяла, тот обнял его положив между ног. Одна рука свисала и казалось ещё немного и сам парень очутиться на полу. Он тихо сопел отвернувшись от Чуи.
  В эту ночь, Дазай впервые остался в доме рыжего. Не без его подачи конечно. Но парень был рад хотя бы тому факту, что любимый рядом, а он не бежит к туалету сдерживая руками цветы.
  Чуя поерзал путая свои распущенные волосы. Неудобно. Шея жутко болела. И так было впервые. Он тихо, не желая разбудить Осаму приподнялся. Ощущения не подвели его, подушки на которой Накахара обычно спал не было. Вместо неё другая, та которую взял Дазай под предлогом «мне всё равно на чём спать».
— «Значит всё-таки не всё равно». — нахмурив брови в сторону напарника подумал Чуя. Он достаточно знал Осаму. Знал, что он может так незаметно, словно ниндзя спереть подушку. А на утро, был уверен парень, что тот будет косить под дурачка.
  Чуя не мог этого допустить. Он решил отплатить причине своей боли в шее. Будь они до сих пор простыми напарниками, тот никогда не подумал, что как ребёнок ухватится за свою подушку. В планах рыжего было резко выдернуть её из-под кучерявой макушки. Но только коснувшись, желание пошутить пропало.
  Край подушки, которая находилась далеко от лица Дазая была мокрой. Чуя отдернул руку не понимая, что могло вызвать у него слезы. Аккуратно обогнув тело Осаму он прикоснулся к его щеке. Сухая. И до жути холодная.