мальчик-который-мой

глава 58

Гарри изводился и ругал себя самыми последними словами. Злость на Драко прошла почти сразу же, как тот вышел из комнаты, и отрезвление пришло грызущим чувством вины и ощущением тоскливой какой-то безысходности. Прокручивая и прокручивая в своей голове всё то, что только что произошло между ними, Гарри внутренне содрогался от стыда за себя, за свои действия и слова. Как он мог, зная, что Драко измотан болезнью, так по-идиотски дразнить его и лезть ему под кожу? Зачем? Чего он этим добивался? Внимания? А то, что ради его драгоценного геройского здоровья Драко согласился жить с ним в одной комнате, это было не внимание, разве? Пусть Малфой вёл себя с ним подчёркнуто холодно и даже равнодушно, но это же Малфой! Он ведь удавится, но не покажет своих истинных чувств. К тому же, несмотря на всю свою великосветскую холодность, он всё равно беспокоился о нём и с завидным постоянством справлялся о его здоровье. А в ответ получил такую чёрную неблагодарность! Гарри снова вспомнил, какое лицо было у Драко, после тех гадких и страшных слов, что он наговорил ему. Оно было таким... словно по нему ударили. Словно сделали это неожиданно и больно. Расстерянность и горечь в серых глазах и ещё что-то такое в них, чему определения Гарри найти никак не мог. Что-то, что увеличивало вину в разы и жгло, жгло раскалённым железом где-то внутри. Услужливая память, чтобы, видимо, окончательно добить своего хозяина, подбросила Гарри ещё детальных, красочных картинок: как кровь из травмированного носа Драко капала ему на одежду, как стекала по его немного островатому, но волевому подбородку, и как тот и не думал вытирать её, странно заторможенный, с остекленевшим и отчаянным даже каким-то страхом во взгляде. Страхом за его, Гарри, геройскую задницу. Глухо застонав и замотав головой, словно таким образом можно было отогнать все тяжёлые мысли, Гарри с силой вцепился себе в волосы, словно желая выдрать их. Он сжал кулаки и почти с радостью ощутил жгуще-острую боль от круциаторов в своих ладонях. Физическая боль приглушила моральную, и дышать после того, как Гарри разжал наконец кулаки, стало чуть полегче. Его взгляд задержался на уже расправленной ко сну кровати Драко. Идеально белое постельное бельё с малфоевскими фамильными вензелями, искусно вышитыми серебряной нитью, несколько подушек, правда, довольно небольших и весьма скромной набивки и толстое одеяло - Малфой довольно мерзлив, как оказалось... Гарри судорожно сглотнул горький комок в горле. Ощущение потери от вида этой пижонской постели стало совсем уж острым. Непонятно с какой стати вдруг затянуло в паху. Хотя чего уж - понятно с какой. Даже вещи Драко вызывали у Гарри определённую физиологическую реакцию, а уж саму близость Малфоя переносить было совсем непросто. Предательское тело реагировало на слизеринца весьма бурно, и приходилось по десять раз на дню или принимать отвлекающий ледяной душ, или впопыхах самоудовлетворяться, закрывшись в какой-нибудь из кабинок общественных туалетов для мальчиков, лишь бы никак не выдать себя и своё никому никуда не упёршееся возбуждение. Можно было, конечно, передёрнуть и в их с Малфоем общей ванной, но делать это было почему-то невыносимо стыдно. Несмотря на все мучения, потерять возможность жить рядом с Драко было непередаваемо обидно. Из-за своей идиотской гордости (или как там называется этот жрущий изнутри комок чувств?), Гарри лишился даже последней радости - наблюдать за Малфоем в домашней, так сказать, обстановке. За тем, например, как тот читает свои умные книжки, как летящим почерком пишет что-то в свитках, как выходит каждый вечер из ванной, в идеально выглаженных, шёлковых пижамах - каждый раз в разных. Никогда больше ничего этого не будет... Злость неожиданно захлестнула Гарри с новой силой. Никогда? Да как бы не так! Сдаваться он не собирался, как и не собирался больше оставаться размазнёй и ромашкой. Для начала, им с Драко нужно поговорить. Просто поговорить, без глупых подначиваний и издёвок, спокойно, не на эмоциях, как делают все нормальные взрослые люди. Нужно объяснить ему, для чего был устроен весь этот глупый цирк с круциаторами, пропустив некоторые подробности, чтобы не выдать людей, ввязанных в эту историю. А после притащить Драко обратно в комнату, ведь не враг же он сам себе, в самом-то деле! И не идиот, в отличии от некоторых. Давно, наверное, понял отчего состояние его резко пошло на поправку, когда они стали ночевать в непосредственной близости друг от друга. Поэтому, скорее всего, и взбесился из-за круциаторов. Конечно, самодостаточные аристократы лучше сдохнут, чем примут чью-то помощь. Или он разозлился из-за того, что Гарри истязал себя ради него? А, может быть, он стесняется своей болезни и не хочет, чтобы кто-то знал о ней? Скорее всего, здесь имеет место быть всё вышеперечисленное, но так или иначе, разговор с Драко необходим и поговорить им нужно прямо сейчас! Воодушевлённый и заведённый своей новой идеей, Гарри вскочил с кровати, наспех затолкал ноги в ботинки и потянулся за палочкой. В этот момент в дверь неуверенно постучали. Гарри вздрогнул и повернулся на стук, тут же забывая про палочку. Драко всегда стучался, прежде чем войти, но делал он это довольно громко и настойчиво. Это не мог быть он. Но кто тогда? - Войдите! - выпалил Гарри, пытаясь справиться с волнением. Дверь отворилась и в комнату несмело вошла мадам Помфри. Вид у неё был потерянный и слегка бледный. Гарри похолодел. Бедная женщина явно имела разговор с Малфоем, иначе с чего ей быть такой? - Гарри, я... мне... ох, ты наверное спать собирался... я лучше потом... - засуетилась вдруг всегда спокойная мадам Помфри и попятилась назад, с явным намерением нырнуть обратно за порог. - Что-то случилось, мэм? - Гарри попытался сказать это как можно мягче, но получилось жёстко и даже с нажимом. Женщина замерла, слабо махнула полноватой рукой и нервно затеребила лямку своего накрахмаленного фартука. - Присаживайтесь, мэм! Гарри жестом указал ей на стул, но она отрицательно покачала головой: - Нет, спасибо, Гарри, я постою. Мне надо кое-что сказать тебе... - она замялась, виновато заглянула ему в глаза и несчастно вздохнув, продолжила:. - Мистер Малфой... он всё теперь знает и про круциаторы, и про то, что болей у тебя никаких нет. Я так поняла, что он сам каким-то образом об этом догадался, и потом сразу пошёл ко мне, чтобы подтвердить свои догадки. Я ничего не стала отрицать, Гарри. Не смогла... - мадам Помфри заметно передернула плечами и зябко поёжилась, - Драко смотрел так... словно душу вынимал. - Душу вынимал? - Гарри нахмурился. За время, что прошло после его чудесного оживления, он весьма досконально изучил всё, что связано с вейлами и Партнёрством. И что такое вейловские чары он тоже теперь прекрасно знал. То, что их видавшая виды, школьная колдомедичка вдруг растаяла перед Малфоем, позволяя ему манипулировать собой, говорило лишь о том, что он применил эти чары к ней. - Нет, я не так выразилась, Гарри! Не подумай чего! - замахала руками мадам Помфри. - Он не применял ко мне ничего такого. Голова у меня ясная была, никакой затуманенности. Просто я увидела как Драко расстроен и почему-то не смогла ему солгать. Гарри накрыло облегчением. Малфой не позволил себе прибегнуть к помощи своих вейловских умений и это безумно радовало. Как радовало и то, как бы пакостно это не звучало, что он был сильно расстроен. Ледяной принц не такой ледяной, каким хочет казаться? Для чего он вообще пошёл к их школьному колдомедику? Только ли для того, чтобы подтвердить свои догадки? Или же не смог оставить Гарри просто так, не убедившись, что он в безопасности? Что у него на самом деле нет никаких болей? - Что именно он вам сказал, мэм? - Сказал, что знает, что ты вживил себе круциаторы и что сделал ты это для того, чтобы помочь ему излечиться от болезни. Он был рассержен и очень огорчён этим, Гарри. - Он так и сказал, что я вживил круциаторы, чтобы помочь ему излечиться? - Гарри отлично помнил, что про причину вживления круциаторов они с Малфоем не говорили. Тот ещё сказал, что ему неинтересно, зачем Гарри это понадобилось. - Да, так и сказал! - кивнула мадам Помфри. - И он очень злился на тебя из-за этого, Гарри! Говорил, что это может плохо сказаться на твоём здоровье. Ведь ты недавно перенёс настоящую смерть и тебе нельзя идти на такие эксперименты. Неизвестно ведь, во что это может всё вылиться! Однако. Слизеринский змей на каком-нибудь конкурсе по причинно-следственным связям точно брал бы все первые места. Как и на конкурсе на самую беспокойную квочку. - Про то, что мне нельзя идти на такие эксперименты - это тоже его слова? - Его, конечно, я только повторила их... - Простите, мэм, но мне сейчас нужно срочно уйти. Круциаторы я выну уже завтра, так что не беспокойтесь за меня. - Но... - Вы ни в чём не виноваты, мэм. Драко я всё рассказал сам. Так уж получилось. - Гарри как можно беззаботнее пожал плечами и ловко подхватил свою волшебную палочку со стола. - Мне правда нужно идти! Спасибо вам за всё! Слегка поклонившись растерянной и раскрасневшейся мадам Помфри, Гарри вырвался наконец-то из комнаты. Внутри него всё пело. Не будь он героем, если не прижмёт к стенке эту заботливую мамочку, в лице ядовитого слизеринского змея! * * * Гарри несказанно повезло. По пути в слизеринские подземелья он встретил возвращающегося из библиотеки Теодора Нотта и попросил его вызвать Малфоя. Нотт был самым серьёзным и немногословным среди слизеринцев и можно было даже не сомневаться, что о позднем визите Гарри никто из них даже не заподозрит. Драко вышел почти сразу. Подтянутый, переодетый в другую одежду, с окончательно подправленным уже носом, он стоял сейчас у входа в слизеринскую гостиную, сложив на груди свои великолепные руки, и смотрел чуть ли не с презрением. Это почти не раздражало. Наверное, потому что Гарри точно знал теперь, что скрывается под этой холодной маской. - О чём ты хотел поговорить, Поттер? - Драко смерил его ничего хорошего не обещающим взглядом. - Думаю, нам есть о чём перетереть с тобой, Малфой, разве нет? - Гарри подавил в себе смешок, увидев как Драко брезгливо поморщился от его слов. Уличный сленг любимого братца Дадли как нельзя лучше подошёл для того, чтобы немного подбесить этого слизеринского хлыща. В качестве отместки. За этот показательно-презрительный взгляд. - Мы уже обо всём поговорили. Не думаю, что услышу что-то новое. - Так любишь новизну, Драко? Ну, прости, я ничего нового тебе предложить не смогу, - Гарри притворно вздохнул, - но, может быть, нам с тобой поговорить о чём-нибудь не слишком новом, а? - Спокойной ночи, Поттер! Иди идиотничай перед своими гриффиндорцами. Они оценят. - Драко окончательно потерял терпение. Он повернулся для того, чтобы уйти, но Гарри вдруг дёрнулся к нему навстречу и изо всех сил схватился руками за запястье непоражённой болезнью, малфоевской руки. Он вовсе не собирался делать этого, но как по-другому удержать строптивого слизеринца не знал. Это было жестом отчаянья, импульсом, сделанным почти на автомате, тем, что его друг Рон Уизли иногда именовал «геройской придурью». Круциаторы моментально среагировали, тут же прошив Гарри ярко-обжигающей болью. Чтобы рефлекторно не разжать ладони в первые секунды, Гарри брякнулся перед Малфоем на колени и согнулся в три погибели, тяжело дыша. Тело имеет привычку ко всему. К боли - тоже. Стоит чуть перетерпеть и ощущения немного притупятся. Ведь круциаторы, это всё же не настоящий Круциатус... - Что ты творишь, Поттер? - Малфой рухнул на колени рядом с ним. Даже сквозь убийственное марево боли Гарри уловил страх в его моментально севшем до хрипа голосе. - Гарри! Разожми руки сейчас же!.. - Драко даже не пытался вырваться из поттеровского захвата. Видимо боялся причинить этим ему ещё большие страдания. - Обещай... - прохрипел Гарри, поднимая на Драко слезящиеся от боли глаза. - Обещай, что поговоришь со мной... - меньше всего ему хотелось пугать Малфоя и выцыганивать таким образом его внимание, но как там говорят? На войне и в любви все средства хороши? - О, Мерлин! Конечно обещаю! Только прекрати это сейчас же! Гарри отпустил наконец запястье Драко и боль исчезла, словно по волшебству. Впрочем, круциаторы и были волшебством в самом чистом его виде. - Поттер, ты решил убить меня, придурок? Или себя? - Драко резко поднялся сам и рывком поднял Гарри с пола. - Ты что творишь, гриффиндорское чучело? Только сейчас Гарри заметил, что Драко всего трясёт. У него тряслись даже губы. - И я такой же идиот, как и ты! - продолжал Драко, видимо из-за стресса не замечая как его колбасит. - Оставил тебя с этой дрянью в ладонях, вместо того, чтобы заставить тут же избавиться от неё! Где ты взял эту гадость? Где нож из комплекта? - У меня дома, на Гриммо... - прошелестел Гарри, парализованный малфоевскими напором и экспрессией. Вынуть круциаторы без лишних неприятных ощущений можно было только с помощью специального магического ножа, идущего с ними в комплекте. А нож этот Гарри не потрудился взять с собой в Хогвартс, действительно оставив его дома. - Дома? Отлично! И зачем это авроры носят нож с собой, когда тренируются с круциаторами? Плевать же, что может случиться магический выброс и нужно будет срочно их доставать! Мы же грёбаные герои, нам и магловский нож для этих целей сгодится! Драко по-видимому уже справлялся с собой. До такой степени, что в голосе его снова появился свойственный ему яд. - Я хотел завтра с утра нанести визит доктору Роудсу, чтобы попросить его уговорить тебя избавиться от этой аврорской пакости, но дело тут, похоже, безотлагательное! - Драко уничтожающе посмотрел на Гарри и проговорил с заметной угрозой в голосе: - Мы сейчас же отправляемся с тобой туда! - Туда? - тупо переспросил Гарри. Он и правда не понял, куда это - «туда». Неужели, к доктору Роудсу? Ночью?! - Домой к тебе, идиот! Вытаскивать из тебя эти тренажеры для мазохистов! - рявкнул Малфой и, грубо схватив Гарри за рукав мантии, решительно потащил обалдевшего героя за собой. - Домой ко мне? - сдавленно проблеял Гарри, послушно шагая вслед за Драко. Он не верил собственным ушам. Чтобы Малфой, да собрался к нему домой? Нет, он явно ослышался. - Ну не ко мне же! Твой домашний камин, надеюсь, работает? - Работает... - Вот и отлично. Сейчас попросим Филча, чтобы он открыл нам камин в библиотеке. Герою уж он точно не откажет. Нет, Гарри был совсем не против такого гостя, а даже совсем наоборот. Просто это слишком уж нереально, чтобы Малфой сам захотел оказаться у него дома, да ещё таким неожиданным образом. Сердце радостно забилось, в каком-то непонятном предвкушении. Драко не был больше недоступной ледышкой. Он был живым и настоящим, таким, каким был когда-то очень давно. Теперь-то они точно поговорят. Обо всём. И о самом важном тоже.