Один из нас лжёт

Бронвин

Вторник, 16 октября, 0.30

Перспектива тайно провести Нейта в дом заставляет меня нервничать. Мои родители и без того на меня злятся из-за того, что я не сказала им о посте в блоге Саймона - ни сейчас, ни тогда, когда пост появился. Однако из участка мы вышли без особых хлопот. Робин произнесла высокомерную сентенцию, которая решила дело: «Перестаньте отнимать у нас время вашими бессмысленными гипотезами, которые вы не можете доказать. А если бы и могли, юридических последствий они бы не имели».

Видимо, она была права, потому что я здесь. Хотя и под домашним арестом до тех пор, пока, по словам моей матери, не перестану «ставить под угрозу свое будущее, скрывая свои действия».

- Ты не могла хакнуть старый блог Саймона, пока им занималась? - хмуро говорю я Мейв перед тем, как она ложится.

Она искренне огорчена:

- Он его давным-давно убрал! Я не думала, что он еще существует. И понятия не имела, что ты написала тот комментарий, он же не появился. - Она качает головой, глядя на меня с какой-то подчеркнутой нежностью: - Ты всегда больше расстраивалась по этому поводу, чем я, Бронвин.

Может быть, она права. И пока я лежу в темноте своей комнаты, обсуждая сама с собой, должна ли позвонить Нейту, мне приходит в голову, что я много лет считала Мейв куда более хрупкой, чем она есть на самом деле.

Сейчас я внизу, в медиакомнате, и когда приходит сообщение от Нейта, в котором он говорит, что находится возле дома, я открываю дверь подвала и высовываю голову наружу.

- Сюда! - тихо зову я, и из-за ближайшего ко входу угла появляется тень. Я отступаю в глубь подвала, оставляя дверь открытой.

Он приехал в кожаной куртке поверх рваной мятой футболки, волосы у него прилипли ко лбу, выбившись из-под шлема. Я молча веду его в медиакомнату и закрываю за нами дверь. Родители спят на три этажа выше, но дополнительный бонус звуконепроницаемости в такой ситуации трудно переоценить.

- Итак. - Я сажусь в углу дивана, согнув колени и обхватив их руками, как барьер.

Нейт снимает куртку, бросает ее на пол и опускается на другой конец дивана. Когда я вижу его глаза, взгляд у него такой несчастный, что я почти перестаю сердиться.

- Чем все закончилось в полиции? - спрашивает он.

- Все нормально. Но я не об этом хотела поговорить.