Гермиона Грейнджер и таинственное дитя

Партнер поневоле

— Именно так Макгонагалл и сказала.

Еще чуть-чуть, и у Драко начнет кружиться голова. Грейнджер безостановочно мерила шагами его (то есть снейповскую) гостиную. Вот что он должен ответить? Чертова кошка!

— Ты ведь понимаешь, что сама вероятность полной трансфигурации человека делает нашу версию с Оборотным зельем не единственно возможной!

— Грейнджер, остановись! Меня сейчас стошнит.

— Вернулись на круги своя? Малфоя тошнит от грязнокровки! А я…

— Заткнись! Меня тошнит от твоих метаний.

— …между прочим, ради тебя почти соврала своему декану, – по инерции договорила Гермиона.

— В чем же ты соврала? – вцепился в возможность сменить тему Малфой.

Он все-таки заставил ее остановиться.

— Долго рассказывать, – попыталась увильнуть от ответа Грейнджер, но как ей увильнуть от ответа, который должна дать ему – профессионалу в разного рода выпытываниях.

— У меня в запасе все время мира, – усмехнулся Драко, устраиваясь на диване, увидел, как у вечной всезнайки открылся рот, а лицо приобрело выражение «сейчас будет лекция», и счел необходимым уточнить: – Фигурально выражаясь.

Грейнджер издала раздраженный звук.

— Ладно, – выпалила она и начала метаться снова, но Драко выбросил руку вперед и поймал ее на взлете. Грейнджер упала рядом с ним на диван.

— Что ты делаешь?!

Драко равнодушно пожал плечами. Девчонка оценила преимущество нового места и осталась сидеть. Ее вздох мог разжалобить кого-нибудь сверхчувствительного, но здесь таких не водилось.

— Ладно, – повторила она еще раз. – Я говорила с Макгонагалл об альтернативных вариантах сдачи ЖАБА.

Драко не удержался от шпильки:

— Кто про что, а Грейнджер про ЖАБА.

— Не перебивай!

До чего же вспыльчивая особа! Драко поднял руки в примирительном жесте.

— Я предложила вариант, который используют маглы, – она даже сделала паузу, чтобы он высказал свое отвращение, но Малфой проявил дипломатичность. – Работа по одной из тем, изучаемых на уровень ЖАБА, представляющая научный интерес. Что-то, что раньше не было изучено. По зельеварению я взяла тему «Перестройка организма под действием Оборотного зелья», – и она пустилась в сложные объяснения про те невидимые невооруженному глазу частицы и способы сравнить материалы, взятые у волшебника под Оборотным и волшебника, в которого обращались. Драко подумал, что исследование действительно необычное, но озвучивать свои мысли не стал – если кто-то лохматый возгордится еще больше, то пробьет потолок своим вздернутым носом. Вместо похвалы он задал резонный вопрос:

— А я тут при чем?

— А тебя я беру в проект партнером, – не моргнув глазом, сообщила Грейнджер. Драко понадеялся, что ослышался. Он опять почувствовал, что мимика перестала подчиняться. Да драные кальсоны Мерлина, не слишком ли часто такое происходит с ним в обществе этой девчонки?!

— Что?!

— Ты глухим притворяешься или тупым? Неужели не видишь выгоды в том, что твоя фамилия засветится под работой, где используется обращение к опыту маглов? Ах да, я забыла! Папочка…

Она точно на Гриффиндоре училась?!

— При чем здесь это?! – зарычал Драко. – И я что, отказался от участия?

— Вот и славно! – подсекла эта… эта… невын… невероятн… невероятно невыносимая ведьма. – Здесь ведь есть лаборатория?

К Драко еще не вернулась способность говорить, то есть изо рта просилось сразу слишком много слов, в результате чего на выходе случилась пробка. Малфой продолжал буравить гостью тяжелым (он надеялся) взглядом и издавать булькающие звуки.

Грейнджер требовательно посмотрела на него, встала и начала обходить комнату по периметру, очевидно осознавая, что помощи ждать неоткуда. Первая дверь, к которой она потянулась…

— Спальня, – Драко взял себя в руки и занялся тем, что у него получалось неплохо (иногда) – стал вгонять Грейнджер в краску: – Но я совсем не против тебя в ней принять.

К его разочарованию, та оставила выпад без ответа, раздраженно дернула плечом и пошла дальше.

— Ванная, – прокомментировал ее порыв войти в следующую дверь Драко. - Там я тоже не против…

— Малфой! – гаркнула злюка, и он тихонько захихикал.

За третьей дверью оказалось нужное помещение, возможно, по плану оно должно было быть кухонькой, но Снейп превратил его в отличную мини-лабораторию.

Пока Гермиона осматривалась, Драко подошел и остановился у нее за спиной. Ему, пожалуй, понравилось, как она дернулась, когда он внезапно заговорил:

— Ингредиенты забрали, кроме самых употребляемых. Из того, что есть, можно сварить простейшие зелья программы первого, максимум второго курса.

— Минерва даст знать, когда поговорит со Слагхорном. Я сразу обращусь к нему. Хотя бы часть необходимого у него должна быть.

Грейнджер зябко поежилась. По всему видать, запал закончился и ей стало неловко. Тогда Драко решил провести еще один эксперимент. Он сделал небольшой шажок вперед и оказался вплотную к спине Гермионы. Затем, будто бы невзначай, положил руку ей на плечо и потянулся к верхней полке.

— Этот котелок подойдет, – сообщил он, доставая утварь, с удовлетворением замечая дрожь под своей рукой. Гермиона сделала решительный шаг в сторону, увеличивая расстояние между ними, и торопливо развернулась.

— Боишься поворачиваться ко мне спиной? – вопрос Драко прозвучал слишком серьезно.

— Предпочитаю смотреть собеседнику в глаза.

Малфой был благодарен за возвращение легкости разговору.

— Вернемся в гостиную? – спросил он и получил кивок в ответ.
Ему нравилось, что Гермиона стала смущаться в его присутствии. Это означало, что оформившийся вчера замысел имеет шанс на воплощение. Благодаря совместной работе у них в запасе целых два месяца тесного общения, и он своего не упустит. Теперь, когда он позволил себе признать интерес к Грейнджер, точно не упустит. Даже изначально планируемые возражения против проекта не имело смысла озвучивать. Мнение родителей? Да, вряд ли они одобрят что-то связанное с маглами, но это такая мелочь по сравнению… с планами на отдельно взятую маглорожденную. Драко просто не был готов об этом думать. Рано.

— Я все еще не понимаю, как это относится к тому вопросу, которым ты меня огорошила с порога?

Грейнджер подняла свои огромные глазищи (когда это он стал подмечать, что они настолько огромны?) и смешно приоткрыла рот. Драко передернуло от ужаса – он счел ее удивление милым. Милым! Если так будет продолжаться… он скоро превратится не то что в пуффендуйца – в Хагрида, сюсюкающего над очередным чудовищем, избавь Салазар от такого!

— Прости, отвлеклась.

Он даже не смог выдавить из себя что-то ядовитое насчет того, что должен поставить себе памятник, раз смог отвлечь Грейнджер от изложения фактов.

— Когда я рассказала Макгонагалл про проект, она предложила добавить работу по трансфигурации. Ну знаешь… одним ударом двух зайцев.

Драко промолчал, и она продолжила:

— Вот. Профессор сказала, что метаморфомагия – способность, которая есть у некоторых потомственных магов, и ты должен знать, как передается этот дар в поколениях.

— Теперь понятнее, – Драко тяжело вздохнул и задумался. Является ли эта тайна теперь настолько унизительной? Он полагал, что Грейнджер, памятуя ее движение с неприличным названием в помощь эльфам, вообще не увидит причины для стыда. Может, не говорить, что это касается и его рода? Будто она не сделает простейший вывод! – В общем… дело в том, что эта особенность не появляется у волшебников сама по себе.

— Что ты этим хочешь сказать?

А он до сего момента верил в то, что отделается общими фразами… Как же! Не на ту напал.

— Вообще-то, моя кузина… покойная кузина, – он признал родство, поскольку чувствовал, что это, во-первых, понравится Грейнджер, во-вторых, избавит его от унизительного дополнительного объяснения, – единственная волшебница, которая не скрывала эту свою особенность.

— Что такого страшного в метаморфомагии? – с искренним любопытством переспросила Гермиона.

— Хм… – тянуть время не было смысла, – этот дар (или проклятие – как посмотреть) может проявляться только тогда, когда в роду у волшебника были магические существа, обладающие подобными склонностями.

— Вейлы?

Ну вот… До вывода: три, два, один…

— В роду Блэк были вейлы?

Драко кивнул.