Гермиона Грейнджер и таинственное дитя

Личные границы и способы их обойти

Гермиона некоторое время стояла оглушенная. О помолвке? То есть… кое-кто здесь времени не терял? Пока она набиралась смелости, препарировала свои чувства, заканчивала важное дело, Малфой… пошел дальше? Ничего удивительного, что какая-то ушлая барышня прибрала его к рукам – он теперь лорд, владелец заводов-пароходов (или чего он там владелец?), но… как можно писать такие письма и планировать свадьбу с другой?

— Грейнджер, что с тобой? Я имел в виду, что готов на крайние меры.

Крайние меры? Это что? Месть за тайм-аут? А как же «люблю-скучаю»?

Она и не заметила, как спросила вслух.

— Так именно поэтому, – ба, как затараторил! Куда делась манера цедить и растягивать слова. Это чувство вины? – Я должен был заставить тебя вернуться. Пойми!

Гермиона понимала только то, что она совершенно ничего не понимает. Каким образом ее должна была заставить вернуться его помолвка? Если Драко рассчитывал, что она примчится, чтобы устроить скандал, напустить Летучемышиный сглаз на счастливую невесту, выдрать ей волосы, выколоть глаза или вырвать руки, чтобы неповадно было трогать чужое, то он ее с кем-то путает или абсолютно не знает.

Что-то не сходилось. Зачем Малфою ее возвращение, если у него есть другая?

Или помолвка – фиктивная?

— Грейнджер, тебе австралийское солнце мозги выжгло?

Хоть что-то не меняется. Само очарование... Стоп! Откуда он знает, что она была в Австралии?

— Поттер сказал.

Вот предатель! А ей ни полслова об изменениях в личной жизни Драко.

— Не сердись на него, я умею быть убедительным. Адреса твой дружок не давал, как и обещал, но я уже собирался выбивать его кулаками или вызнавать легилименцией.

— Зачем?

Неужто хотел сообщить о новом статусе лично?

— Да потому что соскучился до смерти!

Гермиона оказалась в крепких объятиях раньше, чем осознала, что Драко преодолел расстояние между ними. Как он?.. Ей же не послышалось про помолвку. Что-то важное ускользало… Нужно воссоздать фразу целиком. Может, это происки Нарциссы и Малфой надеется избежать брака?

Когда тебя сжимают до схлопывания легких и треска костей, думать невозможно, даже если твое имя Гермиона Грейнджер.

Гермиона собралась с силами и выиграла несколько дюймов личного пространства, а затем внимательно посмотрела на Драко. Его глаза излучали нежность, радость и море всяких других не сразу опознаваемых, но совершенно точно положительных эмоций – ни тени вины, раскаяния или страха. Он снова был похож на ошалевшего от свободы щенка, как тогда, когда поцеловал ее впервые. Ну какое обручение?! Он же ребенок! Гермиона стала подозревать у себя слуховые галлюцинации.

— Подожди, – отстранилась она еще на несколько дюймов, – что ты говорил про помолвку?

— Не бери в голову, я хандрил.

— Когда ты хандришь, делаешь девушкам предложение руки и сердца?

— Ты точно перегрелась. Там же лето сейчас, да?

— Да, там сейчас лето. Но я не перегрелась. Я уже три дня в Британии, – Гермиона стала заводиться. – Ты. Сейчас же. Без кривляний. Без вранья и ерничания. Расскажешь. Все. Как. Есть!

— Слушаюсь! – картинно поклонился Драко, ухмыльнулся и снова уставился на нее завороженно. Напоминание про «без ерничания» застыло у Гермионы на губах – он смотрел так, как… так, как даже голодный Рон на еду не смотрел!

— Сова прилетела обратно с твоим подарком, – Драко повернулся на пятках с грацией танцора, подхватил небольшую коробочку и аккуратно кинул Гермионе. Та автоматически поймала ее и стала нервно крутить в руках.

— Открой, – попросил Малфой, но она не повелась на попытку уйти от разговора и отложила подарок в сторону.

— Не отвлекайся.

— В общем, я распсиховался, подумал, что ты...

— Видимо, сова прилетела уже после того, как я уехала.

— Я, кстати, жду. Не хочешь поведать, где тебя носило так долго?

— Тебе же Гарри рассказал!

— Но без подробностей.

— А с чего ты взял, что подробности тебя касаются? – получилось резче, чем хотелось, но Гермиона сдержала извинения в себе. Гад таки добился своего, отвлек ее. – Продолжай.

— Да чего неясно-то? – рассердился Драко. – Понял, что, даже если выдавлю из Поттера адрес, не смогу к тебе выбраться до конца чертова условного срока.

— Не нужно тебе никуда выбираться! Северус советовал сидеть тише воды, ниже травы, пока… сам знаешь что.

Упоминать смерти Пожирателей не стоило. Слишком свежей была утрата Драко, но он и сам не стал заострять внимание на этом.

— Северус?

— Что такого? Профессор разрешил мне называть его по имени, – нотки ревности в голосе Драко позабавили бы Гермиону, если бы не продолжающая висеть между ними неопределенность.

— Об этом тоже расскажешь. Так вот… на чем я остановился… – Драко смешно почесал подбородок, словно тот был покрыт щетиной, и, видимо, все-таки нашел, чем уколоть палец. Выражение обиды на его лице сделало ситуацию еще смешнее, Гермиона не сдержала улыбку. – В общем, понял, что не смогу ждать до весны и решил дать объявление в «Пророк» о нашей помолвке.

— Нашей помолвке? – тупо переспросила Гермиона.

— Ну да, если я тебя хоть чуть-чуть знаю, то ты точно должна была сразу же примчаться сюда, чтобы меня убить.

— «Пророк» я получала с опозданием на пять дней.

— Был бы мне подарок к новому году. Но я рад и подарку на Рождество.

— Сомнительный тебя ждал бы подарок. Ты был готов умереть, лишь бы увидеть меня?

Если бы он дал такое объявление, Гермиона и вправду ужасно разозлилась бы, но сейчас чувствовала огромное облегчение. Конечно, злость оставалась, вот только ее почти погребло под камнем, который упал с души.

— Ты бы не по-настоящему. Покричала бы, что никто не смеет решать за тебя, возможно, пустила бы в ход палочку или кулаки, а потом, проанализировав ситуацию, обозвала бы коварным или как-то так и мы помирились бы.

— Ты неплохо меня изучил.

— Что за удивленный тон? Кажется, мы провели вместе достаточно времени. И я не собираюсь заниматься анализом умственных способностей Уизли и Поттера, если ты снова мысленно сравниваешь меня с ними.

Гермиона фыркнула. Она собиралась сообщить, что такой вывод и Рон с Гарри сделали бы, просто они ее семь лет знают, тогда как Драко... но тот не обратил внимания на ее попытку заговорить и продолжил:

— Может, ты не в курсе, но моя девушка вернулась после длительного отсутствия, и я жду ее подробного рассказа.

Гермиона почувствовала, как что-то большое и теплое заворочалось в животе от этого так естественно прозвучавшего «моя девушка». Может, именно в этот момент она уверилась в правильности своего решения.

— Ничего интересного со мной не происходило. Нашла родителей, познакомилась с ними заново… Долго терзалась между тем, чего хотелось, и тем, что казалось правильным. Северусу можно новый орден Мерлина давать. Он терпел мои истерики.

— Кстати, где он? – Драко покосился в сторону ее сумочки.

— А! – Гермиона махнула рукой. – Он за свои услуги потребовал уединения. Попросил, чтобы его портрет повесили в Паучьем тупике и минимум три месяца не беспокоили.

— Три месяца – ладно. Как раз Поттер закончит свой бестселлер, и я буду читать его декану вслух.

— Человек тебе жизнь спас! – хмыкнула Гермиона.

— А я всего лишь испорчу ему несколько посмертных часов. Заслужил.

— Он хороший, – вступилась за Снейпа Гермиона.

— Он консультировал тебя, когда ты возвращала родителям память?

— А я не возвращала, – она старалась говорить равнодушно, но голос предательски дрогнул.

— Не возвращала?

— Неа. Я однажды уже приняла решение за них и не имею права лишать их жизни, которую они построили на новом месте. У них своя клиника, дом, ребенок...

— Ребенок?

— Ага. У меня теперь есть брат. Надеюсь, он вырастет обычным и им не придется… – ну вот, а она думала, что все уже выплакала. Драко осторожно привлек ее к себе.

— Ты пожертвовала ради них своим счастьем?

— Сомнительно. Здесь есть и доля эгоизма. А что, если бы они меня не простили?

— Теперь ты уже не узнаешь. Если не передумаешь.

— Не передумаю. Под руководством Снейпа я проверила свое заклинание, чтобы они… ну чтобы не было никаких последствий со стороны психики. Наложила дополнительные чары, чуток скорректировала зельями.

— Ты занималась этим все пять с половиной месяцев? – якобы ради поддержания разговора, но с нотками ревности в голосе спросил Драко.

— Нет, три. А потом наблюдала за ними издалека, все никак не могла оторваться.

— А почему издалека? Ты же можешь дружить с ними… ну… как с чужими людьми.

— Не могу. Во-первых, как бы там ни было, я триггер, во-вторых, это больно.

— Если не хочешь, не будем об этом говорить, но знай, я готов выслушать, – кажется, у них когда-то был такой же диалог.

— Спасибо. А ты не хочешь поговорить об отце?

Драко помотал головой и предвосхитил следующий вопрос:

— И о матери тоже.

— Кажется, Гарри сблизился с ней, – осторожно заметила Гермиона.
Драко передернуло.

— Об этом – тем более.

Хотелось вернуться к чему-то легкому. Гермиона вспомнила, о чем они говорили до ее монолога.

— Как бы ты потом выкручивался? Насчет помолвки. Дал бы опровержение?

— Зачем? – он поймал ее легкий дразнящий тон. – Прости, радость моя, но я этим ходом убивал сразу двух докси: точно повидал бы тебя и отделался бы от навязчивого эскорта.

Гарри писал ей о проблемах Драко с «гаремом», но в детали не вдавался.

— Я же теперь почти профессор, молодой, видный и отлично упакованный, – продолжил Малфой, самодовольно выпятив грудь. – Безмозглые пигалицы пытались мне подлить Амортенции. Чуть с ума не сошел, когда подумал, что ты рядом.

Грейнджер проигнорировала глупое сердце, забившееся с частотой кроличьего хвостика, и сконцентрировалась на желании убить ведьму, совершившую такое. И ревность тут была совсем ни при чем. Вот совсем!

А Драко разливался соловьем:

— Статус почти женатого человека станет залогом того, что очередная идиотка не отравит меня. Поттер принес вредноскоп, но, сама знаешь, вещь ненадежная.
Гермиона уже вовсю размышляла, как усовершенствовать прибор. Реакция вредноскопа сильно зависит от посыла… Вот бы Драко обратно его кольцо, но оно все так же плотно сидело на ее пальце.

— Так что? – осторожно спросил Малфой.

— Что?

— Как насчет помолвки?

— Фиктивной?

— Почему сразу фиктивной?

— Если это предложение, то вышло совсем неромантично, – попробовала она перевести все в шутку, потому что земля под ногами неприятно закачалась.

— Ну я же ищу подходы к самой прагматичной ведьме нашего поколения, – вывернулся ужом Драко и с нехорошим блеском в глазах как-то залихватски и отчаянно выпалил: – Хочешь, встану на колено?

Не дав времени ответить, он бухнулся к ее ногам. Гермиона от неожиданности не устояла, свалившись на по-джентльменски подставленную ногу и сразу оказавшись в гостеприимных объятиях. Драко крякнул, покачнулся и, не выпуская ее из рук (не то чтобы она пыталась вырваться), пересел на диван. Когда-то давно они уже сидели здесь так... Какое ностальгическое место эти апартаменты!

— Надеюсь, ты несерьезно. Мы с тобой встречались всего ничего. Мы еще совсем молодые, некуда торопиться, нужно каждому разобраться с собственной жизнью.

— Абсолютно серьезно. Макгонагалл позавчера предложила мне остаться преподавать после сдачи ЖАБА что-то вроде курса магических традиционных практик для всех желающих. Даже чистокровные стали забывать об истоках! – сколько патетики, оказывается, можно вложить в короткое предложение. – Превратить курс в постоянный факультатив. Так что я обеспеченный жених со стабильной работой и большими амбициями.

— Павлин, вот ты кто, – пихнула его в бок Грейнджер и чмокнула в щеку. Потому что захотелось. – Удивительно, но мне она тоже предложила работу. Причем в диаметрально противоположной сфере. В школе нет профессора магловедения, – Драко передернуло, – предмет в этом году не преподают. Мне, как маглорожденной, которая в курсе, как все устроено (это цитата), предложено разработать программу и вести факультатив до конца года. Если я захочу остаться, то со следующего года как обязательный предмет. А пока готовлюсь к ЖАБА, могу заниматься вот такой вот несложной работой.

— Несложной работой, – закатил глаза Драко, но эту тему развивать не стал, вернувшись к более интересной: – Значит, решено, дорогая моя невеста, мы работаем здесь, занимаемся подготовкой к ЖАБА, заканчиваем наши совместные проекты, а дальше…

— Невеста? Не помню, чтобы я давала согласие… – прошипела Гермиона.

— Подумай, – кто-то слишком самоуверенный вошел во вкус, – старая кошка смотрела сквозь пальцы на то, что мы жили вместе летом, когда в замке никого не было, сейчас так не выйдет. Если же мы будем помолвлены…

— А почему мы должны жить вместе?

— Наверное, потому, что я тебя никуда больше не отпущу.

— Я не вещь, Драко Малфой!

— Ты говорила, что я не умею принимать решения. Я принял. А ты разводишь демагогию.

— Что?

— Гермиона Грейнджер, будь моей женой, – прошептал он ей на ухо, и, черт побери, его шепот сейчас, почти полгода спустя, действовал на нее так же, как летом.

В этом момент произошло странное – привычные тиски малфоевского кольца на пальце ослабли.

— Смотри! – перстень соскользнул, и Гермиона автоматически передала его Драко.

— Ну, выйдешь?

— Да…

— Отлично, – быстрым движением он надел кольцо, только в этот раз на ее безымянный палец, и волна знакомой магии пробежала по руке.

— …что ты заладил, – договорила она.