Когда Город Засыпает

Глава семнадцатая: Сквозь тернии времени

Ноттингем, Королевство Великобритания, 1853 год

Приглушённая музыка разливалась в просторной комнате, ласкала слух, приятным волнением отдавалась где-то внутри. Молодая девушка блаженно лежала на диване, прикрыв веки. Её белоснежная грудь медленно вздымалась, томные вздохи вырывались из уст. Каштановые волосы шоколадным водопадом спадали ей на плечи и спинку фисташковой софы. Время будто замерло, и лишь нежная мелодия доказывала, что это не картина в каком-нибудь музее.

На лице девушки не было ни единой морщинки. Молодость запечаталась на её белом лице, хотя усталый взгляд выдавал все прожитые годы. Сколько ещё ей предстоит прожить? Долго, очень долго. Для неё люди давно стали чем-то наподобие бабочек. Их красота распускалась всего на несколько лет, слишком маленький период, чтобы насладиться всеми прелестями жизни, затем годы забирали молодость вместе с красотой. Их расцвет длился так несоизмеримо мало, поэтому люди вечно торопились жить, бежали куда-то, стараясь непременно всё успеть. Её давно не тревожили такие мелочи, ведь она знала, что старость не заберёт свежесть лица даже через сто лет, и если пройдут годы, все возможности мира всегда будут открыты перед ней.

Такая жизнь давно заставила отдать бренности всю наивность и огонь в её глазах. У неё не осталось никаких целей на жизнь. Переезд на новое место каждые пять лет приносил ей радость только на короткое время, а затем дни становились однотипными, слишком похожими друг на друга, чтобы запоминать их. Годы давно стёрли из её памяти воспоминания о своей прошлой жизни. Она уже не помнила каково это, быть человеком.

Звук открывшейся двери заставил её вынырнуть из пучины мыслей. У неё всегда будет время вернуться туда. Вошедший выглядел устало.

— Аннет, наслаждаешься музыкой? — спросил тот, обращая внимание на пианиста в углу. Его совсем не смутило появление Леонарда в комнате: он всё также продолжал играть выученную мелодию, плавно скользя пальцами по клавишам. — Не хотел мешать.

Она молча привстала с софы и лёгким жестом руки приказала музыканту остановиться. Мелодия прервалась, и в комнате повисла тишина.

— Тебя не было несколько дней. Я успела заскучать, — сказала та, поднимаясь с софы.

— У меня были дела в Лондоне, нужно было уехать. Стоило предупредить тебя, извини, — ответил тот, подходя к ней ближе. Рука коснулась её тонкого запястья, перехватывая за талию. Он кивнул в сторону пианиста и тот, словно заводная шкатулка, продолжил играть незамысловатую мелодию.