Каникулы Огородного Режима

Nightlife или Как не остаться без носа.

Звезды светлячками зажигались на небе. Ночь вступила в свои права, попутно не забыв пинком загнать за горизонт раскаленное солнце. Свет во всех окнах уже давно погас. Почти во всех. Баба Нюра была горячей бабушкой и готовилась всю ночь смотреть, как Педрильо пытается добиться руки и сердца (а также прочих органов) Сесилии, но та влюблена в Хулио, который уже тайно встречается с женой местного банкира. Как вы понимаете, для выяснения таких отношений одной ночи явно будет мало, но баба Нюра, вооружившись сотней одноразовых платков и пятью бутылочками «Корвалола», смело включила телевизор. Ночь довольно усмехнулась, оставив рискованную старушку в покое, с наслаждением щелкнула по лампочке единственного горевшего фонаря. Тот недовольно моргнул и погас. Ночь заглянула в окно уже знакомого нам двухэтажного дома, улыбнулась гостям, осветила их спящие лица полным диском луны и улеглась на нагретую за день крышу, прислушиваясь к звукам внутри дома. Довольно заурчала, подражая чьему-то похрапыванию. Перенесемся в дом. Храпел, как оказалось, Честер, лежавший на втором этаже старой железной «лагерной» кровати, за что время от времени получал ощутимый пинок от недовольного Би-Джея, спавшего ниже. Майк Дернт, отвоевавший себе одноместную кровать в той же комнате, глухо простонал в подушку имя жены. В соседней комнате Шеннон, поделивший еще одну «лагерную» кровать со своим братцем, дергался во сне и бормотал что-то типа: «Нет, я не гей, я не гей... Джаред мой брат, понимаете?..». Нам остается лишь посочувствовать бедняге, так как неделю назад Лето-старший по приколу прочитал слешерский фанфик и теперь мучился кошмарами. Джаред с верхней койки обзывал Шеннона всеми известными ему словами. Дерик спал беспокойным сном. Вертелся, сминал простыню, словно заранее предчувствовал что-то плохое. И только уставший за день Майки и Тилль, который, казалось, везде найдет выгоду, спали и видели яркие цветные сны.

Общую идиллию прервал громкий треск. Трещала, судя по всему, сирень, лет пять назад заботливо выкопанная Бабой Катей с ближайшей помойки и пересаженная в пустующий палисадник. Ночь раздраженно поднялась и ловко, как кошка, свесилась с крыши. Жалкий человек прервал ее покой. Сутулый длинный парень близоруко щурился в темноте. Ночь наклонилась ниже, чтобы поближе рассмотреть его, для удобства подсвечивая себе луной. У парня были резкие черты лица, нос с еле заметной горбинкой и большие ясные глаза болотного цвета. В нерешительности он то и дело лохматил короткие темно-русые волосы. За плечом на обвешанном значками ремешке у него висела акустическая гитара, которой он постоянно зацеплял кусты.
«Ну, сейчас запоет...» - обреченно вздохнула Ночь. Темные тучи скрыли луну. Парень, в это время перелезавший через метровый заборчик палисадника, не удержался и с чертыханьем завалился в семейку крупных ромашек, мирно росших невдалеке от сирени. Гитара возмущенно тренькнула. Ночь довольно ухмыльнулась и села на край крыши наблюдать за продолжением «спектакля». Парень поправил гитару, встал и подошел поближе к открытому окну с раздувающейся белой шторкой.
- Же-е-еня-я-я! - громкий шепот прервал стрекот кузнечиков. В комнате загорелся тусклый огонек карманного фонарика. Девчонка, стараясь не скрипеть досками пола, подошла к окну и осветила фонариком палисадник.
- Ай! Не в лицо же!
- Прости, - Женька, разглядев ночного гостя, удивленно прошептала:
- Ярослав, какого черта?.. О, гитара... Цветочки! - она потянула и достала из волос парня ромашку со сломанным стеблем. - Ты мне что, серенады собрался петь? - Женя из последних сил сдерживала смех.
- Мечтай! - фыркнул Ярослав. - Ты меня переночевать пустишь? Мать нового хахаля привела, - его родители были в разводе. Отец жил в городской квартире, а мать с сыном переехали в деревню в старый домик умершей бабушки Ярослава, - он странно косился на мою гитару, так что я решил взять её с собой, - парень погладил инструмент.
- Опять? Ладно, залазь, давай, - посторонилась Женька. Ярослав осторожно подал ей гитару, сморщившись, когда девчонка зацепила грифом ручку окна. Затем, пыхтя, как паровоз, взобрался на фундамент и перевалился через подоконник. Когда Ярослав был уже внутри дома, Женя прошептала:
- Ночевать в моей комнате будешь.
- Почему?
Из-за стенки послышался скрипучий от сна голос Бабы Кати:
- Евгеня! Ты шо, еще одного жаниха привела?
Ярослав страшными глазами уставился на девчонку, молча вопрошая: «То есть, что значит еще одного?».
- Нет, бабусь, это Ярослав, - Женька глядела на свою кровать, пытаясь на глаз оценить, что из этого можно на ночь отдать другу.
- А-а, ну, ложитесь спать, - умиротворенно пробормотала Баба Катя. Ярослава она «жанихом» не считала, он был для ее внучки вроде лучшей (и единственной) подруги. Целых семь лет он таскался за Женей не проявляя при этом никаких признаков симпатии. Был, можно сказать, старшим братом с единственным, но важным отличием: Ярик никогда не подкалывал свою «младшую сестренку». Он поддерживал (хоть и с неохотой) Женьку во всех ее безумных начинаниях, для начала же, конечно, читал лекцию на тему: «Тупая мысль». Если у Жени с треском рушились все планы, то парень вздыхал и вспоминал, что на ошибках учатся (хотя и знал, что Женька не имеет способность чему-либо учиться). Женя сбросила в дальний угол пару подушек и покрывало, решив, что её безразмерная кровать переживет такую потерю.
- В углу? Я что, собака? - возмутился Ярослав.
- А ты на что надеялся, великолепное трио: ты, я и луна?
- («Меня забыли,» - проворчала Ночь). Разложив подушки и закрывшись покрывалом, Ярослав положил гитару так, чтобы можно было спокойно до нее дотянуться. Затем тренькнул одной струной, другой...
- Заткнулись оба, а иначе выкину и тебя, и твою балалайку!
- Не называй ее так, - парень обратился к гитаре, - не слушай её, дорогая. Ты единственная, кто меня понимает. В темноте послышался смешок.
- Может, ты еще и имя ей дал? - издевательски протянула Женька.
- Ну и дал!
- И какое же? - подначила его девушка.
- Лада, - хорошо, что его покрасневшего лица в темноте не было видно.
- Это славянская богиня любви-то? - это обстоятельство развеселило Женя ещё больше.
- Нет, - заспорил Ярослав, - так зовут мою девушку.
- Де-е-евушку? - Женька протянула руку: - Ну, здравствуй, воображаемая девушка, имя которой взято у славянской богини.
- Да иди ты!
- Ну, все, закрыли тему. Я спать хочу. Некоторое время, обиженно поворочавшись, парень сказал:
- Ты не ответила на вопрос.
- Утро вечера мудренее. Спи, давай, завтра все узнаешь.