Как из леса вылез

Глава 21.

В отличие от Снейпа, ушедшего в целости и сохранности, провожать Каркарова пришлось с конвоем в виде недавно выбравшегося из Мунго и отдавшего долги закону Долохова. Русский мужик удивительно быстро восстановился, был представлен Тодду, и теперь вместе с аврором бегал по мелким и не очень поручениям, ибо рук, как и ног, не хватало.
После Каркарова на «поклон» к господину пришли еще несколько предателей, которых тоже пришлось выносить на ручках — Реддлу очень не нравилось, что они либо оправдывались, либо подлизывались. Ему-то всего и надо было, что признание вины и готовность ответить за свои действия. И вот, подошла очередь юноши, который не то, чтобы предал его, однако исчез, сразу после «смерти», и с тех пор о нем было практически не слышно.
Барти Крауч Младший, талантливый и деятельный молодой маг с шилом в одном месте невероятно быстро завоевал расположение Темного Лорда и попал во внутренний круг. Он казался одним из самых преданных последователей, разве что с полусумасшедшей Беллой ему трудно было соревноваться, и казалось, что он, как и Белла, отправится мстить за Лорда и попадет в Азкабан. Но нет, парень исчез из поля видимости, изредка появляясь с отцом в министерстве и на особо важных приемах.
На зов своего сюзерена Барти Крауч Младший не явился, даже тогда, когда тот принялся посылать через нее волны боли. Пока носитель метки не расслаблялся, принудительно аппарировать его не получалось, да еще и мысленно связаться не выходило. Поняв, что что-то тут не так, Реддл вызвал Тодда и приказал ему узнать, чем парень последние десять лет занимался и где засветился, и желательно так, чтобы Крауч Старший, которого он на дух не переносил и только спал и видел, как бы убить, ничего не заподозрил.
— Все равно Поттер твой ясно дал понять, что не хочет, чтобы его находили. Надо будет, сам вернется, — отрезал Реддл на попытку Тодда возразить, что он занят поисками Гарри. Пришлось повиноваться и идти вынюхивать.
Реддл же, закончив с предателями и подчиненными, отправился отдыхать. Через пару недель после Рождества он планировал выйти в свет, так что надо было восстанавливаться и дорешивать недорешенное.
***
Гонт-мэнор был довольно странным особняком. Пока в нем жили родственники Реддла, там царило запустение, растения засыхали, животные надолго не задерживались. Сам дом в те времена выглядел не лучше: половицы скрипели, вздувались и волновались, двери отваливались или разбухали так, что их не выходило закрыть, краска и гобелены не желали держаться на стенах и потолке, вещи постоянно терялись, рвались и портились, как бы их не зачаровывали, и домовики делали все ужасно медленно, будто устало.
Когда «бедных», почти последних Гонтов настигла авада Реддла, особняк, казалось, вздохнул с облегчением. Реддл появлялся там довольно редко, ночуя в купленных на собственные деньги домах, но местные библиотека и лаборатория всегда ему нравились. В начале семидесятых, когда всей магической Англии стало понятно, что войны не избежать, он все же перебрался в дом и вместе с ним поселились там те его сторонники, у кого не было древнего чистокровного рода за плечами или кто ушел из семьи. Особняк к тому моменту стал выглядеть лучше, а постоянное присутствие там оравы магов сделало его более обжитым, и не так сильно бросалась в глаза потрескавшаяся краска или скрипящее дерево.
Сейчас же, несмотря на царящую на островах зиму, было видно, что разрослись деревья и кусты, что дом выглядит опрятным и относительно новым. Магия, чтоб ее.
С интересом оглядывая окрестности — невдалеке, например, стояла беседка, которой раньше либо не было, либо никто не замечал — Реддл подошел к крыльцу и поднялся. Тяжелая деревянная дверь не издала ни звука, открываясь, только прошуршал снег, отодвигаемый ею. Внутри было неожиданно тепло и чисто, ни паутины, ни пыли. Паркет сверкал новеньким лаком, мебель не разваливалась, да и интерьеры в целом выглядели намного лучше, чем Реддл помнил.
Скинув мантию на ближайший диван, он направился в подземелье особняка. Ритуальный зал Гонт-мэнора был просторным и мрачным. Хоть род и был темным, это место было одним из немногих давящих и вызывающих мурашки на всей территории мэнора. Родовой камень, полупотухший, сиротливо пристроился в центре, к нему как раз Реддл и подошел.
В прошлом он уже пытался стать Лордом этого несомненно могущественного, но вымирающего рода, однако не получилось. Через пару лет он смог найти причину — хоркрусы, которых к тому моменту было три, мешали. Теперь же, когда его душа вновь цела, Реддл хотел попробовать снова. Помимо того, что он сможет вернуть себе милость магии, ритуал должен слегка изменить его внешность так, чтобы он больше походил на Гонта.
Ритуал, состоявший из нескольких заклятий, прощения у магии и нескольких капель крови на камне, прошел довольно быстро. Магия заискрилась в зале, принимая нового Лорда Гонта. Как только все стихло, у Томаса Марволо Гонта ужасно закружилась голова. Стоять вертикально стало сложно, голова кружились, в глазах начало двоиться. Упав на пол, он услышал, как кто-то зовет его, но ответить не смог — сознание окончательно покинуло его.
***
Очнулся Гонт в спальне, которую всегда занимал, пока жил здесь. Сбоку послышалось шебуршание и писк, а потом ему помогли сесть и дали в руки несколько флакончиков с зельем. Покосившись на домовика, маг выпил восстанавливающее и обезболивающее (голова раскалывалась знатно) и, вернув флаконы обратно, отпустил эльфа.Первым делом пришедший в себя Том подполз к зеркалу. Как он и предполагал, внешность немного, но изменилась. Волосы стали иссиня-черными, черты лица немного заострились, горбинка на носу, бывшая там еще с подростковых времен неудачного эксперимента, отрикошетившего ему в лицо, выпрямилась, и большой лоб, доставшийся ему от маггловских родственников, который постоянно был прикрыт челкой, наконец-то уменьшился. В целом изменения были не очень заметны, однако, если кому-нибудь приспичит сравнить его внешность тогда и сейчас, то они вряд ли решат, что это один и тот же человек.
Раз уж он теперь полноправный Лорд и владелец особняка, Том решил перебраться из Малфой-мэнора сюда, однако перед этим стоило зайти в Гринготтс, подтвердить лордство и добраться таки до фамильных сейфов.
С гоблинами разговор получился довольно быстрым. Получив доступ к сейфам и проверив кровь — ничего в ней особо не изменилось, кроме, понятно, показателей здоровья — Лорд Гонт пришел к Малфоям. Наследник со своими телохранителями и друзьями убивали отцовскую оранжерею, Леди с подругами обсуждали скорый вечер в министерстве в честь Нового Года, Лорд, обсуждающий что-то с Тоддом, нашелся в библиотеке.
— Не помешаю, господа? — поинтересовался Гонт и присел рядом. Мужчины покачали головой.
— Мистер Тодд как раз рассказывал мне, что смог найти насчет Крауча Младшего, — сказал Малфой, на что Гонт удивился скорости выполнения задания и приготовился слушать.
— В целом искать было почти нечего. Он действительно почти не появлялся на публике за последние десять лет, разве что в сопровождении отца. Обычно он приходит на Зимние и другие праздничные приемы, дебют наследников и наследниц родов или если получает личное приглашение. Что интересно, откликался он только на приглашения светлых, иногда нейтральных семей или работников министерства. И это все, больше никаких сведений о том, что Крауч Младший покидал дом нет. Живет он, кстати, вместе с отцом, хотя я слышал, что до восемьдесят первого их отношения мягко говоря не клеились.
Гонт покивал. Пообщаться с Краучем Младшим ужасно хотелось, а тем более теперь, когда его поведение перестало поддаваться какой-либо логике. В отличие от Тодда, он прекрасно знал, какие у Барти отношения с отцом — отвратительные. Папаша, повернутый на свете и Дамблдоре, ставший слегка того после несчастной смерти его супруги, и сын — разочарование для него, напоминание о любимой жене, причем не самое хорошее напоминание. Барти пришел к нему потому, что хотел свободы от отца, а потом вот так просто вернулся под родительское крыло? Невозможно!
— Значит, — сказал Гонт, — на приеме в честь Нового года я и в Британский свет выйду, и Крауча Младшего выловлю пообщаться. Есть ли что-то еще, что вы хотите мне сказать?
Удостоверившись, что больше от него ничего не требуется, маг попрощался и отправился собирать вещи. Обширный гардероб, расплодившиеся, словно почкованием, папки с документами, компроматами, незаконченными делами, амулеты и артефакты, купленные недавно, — все это было уменьшено и уложено в сундуки, сундуки отправлены в Гонт-мэнор. Попрощавшись с Леди Малфой, Том и сам отправился домой, обживаться там и раскладывать вещи.
***
В Лихолесье дни текли незаметно и вот, подкрался Йоль, праздник середины зимы и самой длинной ночи в году. Каждый вид магических существ праздновал этот день по-своему, а Гарри, раз жил со змеями, в их традициях решил его и провести.
Против привычки, проснулись рано и, вместо спокойного времяпрепровождения, пошли, а точнее поползли куда-то. Змеи струились по земле и по ветвям деревьев, а Гарри, последовав за Цири и еще парой его новых друзей, прыгал с ветки на ветку, скорее как кошка, чем как змея, но все это дело практики. Василиск же ежеминутно испытывал сердечные приступы за своего ученика, одергивал его, недовольно шипел и еле сдерживал себя от того, чтобы не спустить его на землю насильно.
Оказавшись в части Лихолесья, в которой никогда не был, Гарри принялся вертеть головой так рьяно, что чуть не свалился, так что король змей все же стащил его вниз и приказал идти рядом и осматриваться, а полазить наверху он и на обратном пути сможет. Гарри, конечно, насупился, но спорить не стал.
— Ты точно уверен, что хочешь с нами, а не посидишь в стороне? — в последний раз уточнил Василиск, — Ведь йольская магия изменит тебя еще сильнее.
Гарри только уверенно покачал головой. Он для себя все решил и отговаривать было бесполезно.
Светать начало ближе к полудню, тогда же примерно змеи добрались до каменистой поляны с несколькими ужасно скрюченными засохшими деревьями. Там все разлеглись на земле и подставили бока и спины зимнему солнцу. Когда оно поднялось так высоко, как могло в такой день, от земли начали исходить волны магии, напитывающие тела змей вместо пищи, в деревьях появились серебряные прожилки — ледяная магия струилась по ним, а внутри отмечали Йоль лесные феи.
Откуда-то Гарри знал, что цветочки, появляющиеся по всей поляне — гвоздики, а деревья, оживающие в самых скромных лучах — дубы и яблони, хотя когда змеи пришли сюда, они выглядели совсем по-другому. А еще Гарри знал, что именно в последующую самую длинную в году ночь, а не на Самайн, по миру гуляет настоящая тьма, и от нее не нужно бежать, наоборот, встречать. Тогда она ласково погладит по голове, обернет, как одеялом, и пообещает уйти, унося с собой зиму и постепенно возвращая солнце. И вот, белое солнце закатилось за горизонт, посыпал снег. Деревья служили единственным источником света — небо заволокло чернотой, все змеи закрыли глаза — не стоит видеть тех, кто живет во тьме, если не хочешь к ним присоединиться.
Часы текли медленно и лениво. Тело Гарри расслабилось, вокруг кто-то шептался, что-то шуршало. Он слышал, как его зовут.
— Гарри… Гарри…
Предлагают идти с ними, но что-то в звучании его имени ему казалось странным, неправильным. Точно, никакая змея не назовет его Гарри. Для них всех он Харри, так они произносят его имя. Значит и он будет так себя называть, решил Харри, и отгородился от надоедливых существ, коверкающих его новое имя.
Казалось, он лежит под теплым и пушистым одеялом, атмосфера вокруг убаюкивала, и кто Харри такой, чтобы сопротивляться подкрадывающейся сонливости. Отпустив себя, он уплыл в царство снов…
Быстрый и юркий язычок, пробегающийся по щеке, разбудил Харри. Небо посветлело, так что пора было возвращаться обратно — праздник зимы, тьмы и магии закончился. Что интересно, есть Гарри совсем не хотелось, будто магия накормила его на несколько дней вперед.
— Так и есть, — услышал он в ответ на высказанное предположение, — А теперь идем домой, мы должны уйти раньше, чем лесные феи, таков уговор… — поторопил его Василиск.
***
В министерстве было ужасно людно — журналисты толпились на первом этаже, пытались просочиться на прием, но сделать им этого не удавалось. В празднично украшенном зале, полном еды и напитков, было свободнее. Аристократы и другие приглашенные мирно переговаривались. Выделялись из общей массы всего несколько людей. Болезненно Бледный Блэк витал где-то в своих мыслях, чисто автоматически отвечая на вопросы о здоровье и крестнике. Лорд Нотт, с которым он продолжил общаться, болтался недалеко, периодически уводя от Сириуса самых настырных собеседников.
Чета Уизли стояла в окружении министерских работников, и если Артур еще поддерживал разговор, то Молли бросала короткие недовольные взгляды на мужа, а потом плюнула и оставила его, перебравшись в компанию обсуждающих что-то волшебниц.
И, наконец, больше всего внимания привлекал Лорд Гонт, совсем недавно вернувшийся в Англию из Канады. Маги приветствовали нового члена их общества, слушали его рассказы о стране и делились своими. Безусловно, часть присутствующих магов прекрасно понимала, с кем говорит, еще часть догадывалась, что раз Гонт, значит новый сюзерен пожирателей, а последняя, малая часть, в счастливом неведении делилась новостями, уплетала угощения и заливала их напитками.
Чего не хватало на приеме, так это пестрой мантии Дамблдора, вызывающей мигрень. И нет, директор Хогвартса не решил наконец начать одеваться нормально, однако его попросту не пригласили, оставив разбираться с пропажей Гарри Поттера и нападением дементора на школьника.
«Ваша карьера сейчас висит на волоске. И подвесили ее вы сами,» — сказал Люциус Малфой и, развернувшись, пошел готовиться к ежегодному празднику, на который был приглашен.
Лорд Гонт раскланялся с самыми смелыми, посочувствовал бедному директору и пошел по кругу, знакомиться и здороваться с остальными присутствующими. Поток лиц и имен тек до тех пор, пока перед ним не возник чуть лысоватый мужчина с глупыми усами. Барти Крауч Старший охотно потянулся и крепко, дёргано пожал руку Гонта, как сорока принявшись вещать о том, как он рад встрече и как удачно, что решил все же посетить данное мероприятие. Гонт послушал, покивал и сделал вид, что только заметил мага, стоящего позади собеседника. Крауч Младший выглядел не очень хорошо, он был бледным, под глазами залегли тени, спина сгорбилась и был он словно не здесь.
— А. Это мой сын. Барти, подойди, — неохотно ответил на вопрос Гонта мужчина. В глазах Барти появился проблеск сознания и он подошел к отцу, — Это Лорд Гонт. Он недавно переехал в Британию. Поприветствуй его, как положено.
Барти повиновался и протянул Лорду руку. Через прикосновение тот послал ему сигнал в метку, заглянул в глаза и улыбнулся той улыбочкой, о которой приближенные к нему пожиратели слагали легенды и могли узнать его под любой обороткой. Однако, никакой реакции не последовало — ни следа узнавания не было в лице мальчишки. Сухо поздравив Гонта с переездом, он поспешил отойти к столу с закусками и сделать вид, что ест.
— Простите сына, он не очень общительный, — сказал Крауч Старший и поспешил откланяться, — Боюсь, нам пора домой. У него слабое здоровье, так что ему вредно надолго покидать поместье.
Крауч Старший подошел к сыну и, поговорив с ним о чем-то, проводил к камину. Когда Барти исчез, Гонт вздохнул спокойно — задуманное удалось. Ловкость рук, никакого мошенничества, и в кармане его валялся очень интересно зачарованный портключ, который позволит таки им поговорить наедине.
Примерно в это же время Лорд Малфой вместе с еще несколькими господами занимался тем, что распускал некие интересные слухи. Встав аккурат рядом с компанией, в которую затесалась миссис Уизли, сиятельный Лорд принялся делится с собеседниками о том, как его сын рассказывал, что на Гриффиндоре над Гарри издевались, причем делали это именно Уизли (с чего Лорд решил, что это так, Малфой не совсем понял, однако приказа ослушаться не мог, вот и играл теперь в Милых Обманщиц). Рассказ поддержали несколько других родителей, неприглядная история о том, как Рональд бросил лучшего друга из-за того, что тому достался от предков спорно-темный дар. Миссис Уизли, прислушавшаяся на свое несчастье к чужому обсуждению, сначала хотела побежать отстаивать честь детей, а потом призадумалась. Ни в одном письме Рон в последний год не упоминал Гарри, на лето его не попытался пригласить, как-то даже избегал разговоров о нем.
А потом она услышала, что и остальные Уизли, учащиеся в Хогвартсе, приложили к издевательствам руку и подстрекали окружающих, и именно из-за издевательств Поттер сбежал. Решив, что спросит у детей все сама, Молли резко попрощалась с собеседницами и Артуром и отправилась домой, извинившись за столь ранний уход.
***
— Рональд Уизли! — в Норе раздался крик матери семейства. Из-за потрёпанного дивана высунулась лохматая рыжая башка, а вслед за ней и еще две очень похожих, только вот хозяин одной из них был все еще нездорово бледен, — Ага, вы то все мне и нужны. Персиваль Уизли! Марш вниз!!! — раздался новый крик, и недовольный Перси, оторванный от занятий, потопал по лестнице вниз.
— Вы издевались над Гарри? — строго спросила Молли, в ответ мальчики принялись мотать головами, а Перси только поднял бровь. Однако, говорить ничего было не нужно — она прекрасно видела, как чуть покраснели уши у Рона, сжались губы у Перси и близнецы нервно переглянулись между собой, — Как вы могли так поступить со своим другом! Рон, он же так любил тебя! И не надо мне врать, я и так все прекрасно вижу.
Дети молча смотрели на нее и пытались сделать удивленные лица, только вот получалось плохо.
— Я слышала, что именно вы начали его травить и что исчез он потому, что устал и решил сбежать от вас, — качала головой Молли, — Как же я могла вырастить таких жестоких детей… Неужели я ошибалась, думая, что мои мальчики будут с добротой и пониманием относиться к Гарри, у которого стали первыми в жизни друзьями. Он ведь мне тоже почти как сын, такой воробушек…
— Да как ты можешь так о нем говорить! — не выдержал наконец Рон и вскочил, — Он же темный волшебник! Он говорит со змеями и дементорами, мы все это знаем! А еще это он столкнул Джинни с лестницы и натравил на Джорджа дементора! Весь факультет знает об этом!!! Он плохой человек, его нельзя любить! Он вообще не должен был поступать в Гриффиндор — настоящая змеюка! У нас еле хватает денег на ее содержание в Мунго, а он вот так просто ходит по школе!!!
— Рональд Уизли, — остановила его Молли, — Мне плевать, говорит он со змеями и дементорами или нет, потому что это ничего не меняет. Он все такой же ребенок, достойный любви и понимания и вы лишили его этого в школе. Мне стыдно за вас. И к состоянию Джинни Гарри не имеет никакого отношения. Это Джинни, под влиянием темного артефакта нападала на учеников. А о деньгах его заикаться не смей. Они не наши и, даже если бы он предлагал, брать мы бы их не стали, поскольку свои проблемы и ошибки нужно исправлять самим. Мы еще поговорим, а пока я ужасно разочарована. Мне нужно остыть, — отрезала Молли и, ледяным взглядом остановив пытающегося возразить Перси, вышла на улицу отдышаться.

Примечание к части
У вашего автора появилась группа с артиками в вк
https://vk.com/itssashimi