Если я - часть твоей Судьбы, когда-нибудь ты вернёшься ко мне.
В мире больше нет людей, остались только ликаны. Они научились жить по новым правилам, более жестоким. Больше нет искренней любви. Нет искренней дружбы. Лишь традиции и правила предков.
...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
- Коул! – Джулс окликает торопящегося домой альфу. Ему приходится замедлить шаг.
На улице давно за полночь. Луна сегодня раскрылась только наполовину, потому-то не так светло, как в полнолуние.
- Говори, - не поворачиваясь, он просто ждёт, когда Джулс скажет то, ради чего мчался за ним.
- Полин вскоре должна прибыть, чтобы осмотреть Оливию. Думаешь, необходимо её вмешательство?
Они могли бы обратиться к любому другому шаману, который, во-первых, находился бы ближе, а во-вторых, который пусть имел бы знания менее обширные, чем Полин. Ввязывать её из-за жара, казалось, нерациональным. Обычно она работала над сложными случаями: проклятья, мучащие, сжирающие болезни, бесплодие и над многим всем другим.
- Мне будет спокойней, если Лив осмотрит именно Полин. Тем более, - задумчиво пробурчал, - я чувствую, что что-то не так. Не могу понять, что именно, но уже не первый день меня мучит чувство, будто бы с ней происходит что-то, чего не должно происходить. Волк беспокоится.
- Что же?
Коул покосился на своего бету. Что-то подсказывало ему не говорить об укусе. И это что-то был голос волка.
- Вот опять, - недовольно отзывается, а в тоне сквозит отчаяние, - волк с ума сходит. Это уже невозможно!
Они подходят к двухэтажному дому Коула. По привычке он прислушивается, хотя знает, что скорее всего Оливия уже спит, не дождавшись. Всё тихо. Но кажется, что неспокойно тихо. Зверь внутри насторожился. Тишина предостерегает, пока интуиция отсылает всевозможные сигналы в каждый участок мозга. Джулс что-то говорит, но Коул не слышит. Он быстро открывает калитку и, перепрыгивая через ступеньку, несётся к входной двери.
Джулс, едва поспевая за ним, совершенно не понимает, в чём дело. Когда наконец они заходят в дом, Коул первым делом, поднявшись на несколько ступеней по лестнице, прислушивается чутким слухом, но ничего не улавливает на втором этаже. Тогда-то весь фокус опускается на первый, и до него доносится слабое дыхание. Ноги несут его в сторону гостиной, но в последнюю секунду он меняет направление и входит в кухню. Темнота всё застилала, и при этом отличный слух не подводил. Оливия здесь.
