Смерть Душевного Покоя

Глава 1

//я скучаю по тому, как ты произносишь моё имя
  В первый раз, когда Эймонд Таргариен убивает человека, он делает это ради неё.

Ему удобнее думать, что его руки измазаны кровью ради неё. Он поступил бы хуже, зная, что это не конец их истории, а всего лишь алое начало, словно дракон, мчащийся к врагу, которого видят только они.

Валейна Веларион является проклятьем его существования, и живет, чтобы мучить его. Он хочет её, он ненавидит её, он думает, что смог бы любить её.

  Перед тем как это прекратится, кровь измажет не только его руки. 

Но сейчас ему тринадцать, ей одиннадцать, и прошли годы с тех пор, как они жили в согласии. Какой бы покой они ни испытали тогда, он был омрачён воспоминаниями о том, как её старший брат-близнец Люцерис лишил Эймонда глаза. Камень в руке одноглазого принца оставил вечный шрам на лице девочки после того, как она отгородила собой его и Джейкериса, а Люцерис достал свой мстительный клинок, который направил на Эймонда с худшим криком, который он когда-либо слышал из окровавленного рта Валейны.

  Это была первая вещь которую она забрала у него, но он не сомневается, что она будет не последней. Он намерен отплатить ей тем же. Он обязательно возьмёт у неё что-нибудь, просто ещё не решил точно, что именно. Они будут брать и отнимать друг у друга до тех пор, пока ничего не останется, если он добьётся своего.

Их семьи собрались вместе в тронном зале Красного замка по случаю представления Эйгона Младшего королю Визерису. Напряжение в зале было настолько сильным, что его можно было разрезать ножом. С одной стороны семья его старшей сестры одета в красное и черное, как лёгкая дань уважения их дому, в то время как плачущее тельце его нового племянника представляют полусгнившему королю.

Джейкерис и Люцерис, с их густыми темными волосами, будучи точными копиями сира Харвина Стронга, стоят в зале его отца, как будто само их существование не является изменой. Юный Джоффри выглядит не более валирийцем, чем его старшие братья, и уж точно не похож на удивительно беловолосого младенца на руках его сестры.

  А ещё, есть Валейна. Она - противопоставление, противоречие бесспорному доказательству предательства Рейниры. В то время как её близнец Люцерис был насквозь сильным мальчиком, у неё были фиолетовые глаза Таргариенов и растрёпанные белые кудри, небрежно заплетенные на спине. Она выглядела как точная копия самого раннего воспоминания Эймонда о Рейнире, его старшей сестре, похожей ровно настолько, что даже уличные зеваки могли задаться вопросом, была ли она такой же сильной, как её братья, или же воплощала собой семейство Веларионов, как то утверждал Визерис. Она валирийка, это точно, но разбавлена ли эта кровь кровью Стронга - вопрос спорный. Несмотря на то, что она родилась на семь минут позже Люцериса, в день своих одиннадцатых именин она больше походила на близнеца своей матери, чем на ребёнка, который делил утробу со своим братом. Она была одета в красное, цвета свежепролитой крови, и старательно игнорировала пристальный взгляд Эймонда.