Цианид. Виолетта Малышенко

глава 25

Я закрыла дверь и обвела взглядом пустую темную спальню. Сняла платье, такое нелепое и кокетливое, бросила его на пол и несколько минут разглядывала свое отражение в лакированной поверхности дверцы шкафа.

Мне никогда не нравилось мое тело. Оно было каким-то подростково-неказистым. Я часто сутулилась – привычка из детства: в тринадцать лет я слишком быстро вытянулась и, чтобы не казаться выше ровесников, опускала плечи и старалась выглядеть ниже. Я никогда не восхищалась собой, не любовалась – наоборот, прятала свою худобу в бесформенные свитера, объемные пальто и оверсайз-платья.

Но что-то причудливое и волшебное случилось, пока я жила у Виолетты. Я чувствовала себя иначе, я ощущала себя другой Мелиссой Дементьевой – сексуальной, соблазнительной, желанной. Даже мое тело будто изменилось за это время: бедра стали круглее, грудь – полнее, губы – чувственнее. Я часто чувствовала себя возбужденной, смешливой, раскрепощенной. Мне хотелось наряжаться в сексуальное белье, краситься, завивать кудри. Хотелось носить кружева, покупать духи, смотреть непристойные фильмы – анимацию конечно же. Засыпать с рукой в трусах, удовлетворив себя раз или даже несколько, целоваться с Виолеттой на балконе, дразнить ее, одеваясь к завтраку так, чтобы одежда ничего не скрывала.
Все ощущалось так, будто мой гормональный фон, который раньше напоминал пустыню, вдруг расцвел и превратился во влажный тропический лес. Мое тело отозвалось на зов Виолетты. На ее ласку, ее нежность и ее прикосновения. Как выжженная степь реагирует на дожди, так и мое тело реагировало на нее. Моя сексуальность раскрылась, как бутон, и самоощущение тоже изменилось: созрело, налилось.

И вот теперь, когда это случилось, мне предстояло снова повернуть кран, перекрыть ее любовь и приготовиться к тому, что цветок начнет увядать. Я вернусь в родной дом, снова начну прятаться в свитера, заброшу косметику, променяю кружева на толстые флисовые пижамы. Перестану любить себя и буду скрывать ото всех свое тело, как монархи скрывают незаконнорожденных детей.

Но зато ты насладишься своей правильностью, порядочностью и стремлением к порядку, не так ли, Мелисса? Эта преступница больше не будет касаться тебя. Больше не испортит твою снежно-чистую ауру своим темным прошлым. Ты останешься чистенькой и миленькой, как булочка с корицей, сливочный пломбир, чашка молока. Родители будут довольны. Твое эго будет удовлетворено. А Виолетта не достойна даже воздухом одним дышать с тобой. Не так ли, несравненная Дементьева Мелисса Дмитриевна?