Ты правда меня не обидишь?

Часть 14

Хёнджин обхватывает ладонями лицо омеги и осторожно проводит языком по его сладким и таким желанным губам, которые так часто ему снились, прося разрешения, и тот разрешает. Феликс не помнит целовался ли он раньше, но это уже был самый лучший, самый нежный и самый прекрасный поцелуй в его жизни.

Он вышел долгий и чувственный, что когда они отстранились друг от друга, он ещё ощущался на губах, мягким покалыванием. Тяжёлое дыхание, глаза закрыты, на лицах улыбка, а сердце быстро и трепетно стучит. Хван нежно грея щеки Ли в своих ладонях тихо произносит:

- Извини, я не должен был.

- Всё в порядке. Ты мне очень нравишься, Хёнджин.

Альфа мягко хмыкнул.
- И ты мне. Безумно. Но ты должен знать что с тобой случилось.

- Должен, но не хочу. Не хочу вспоминать то время, где нет тебя. Сейчас есть мы, и ничего другого мне не надо. - шкодливо хихикает омега и ластится щекой к горячей груди мужчины.

- Ты вспомнишь однажды.

- Пусть это будет однажды, но не сейчас. - произнёс Феликс и снова припал к губам своего доктора.

Неделя идёт медленно, но скучать Ли Феликсу не дают. Лекарства, нескончаемый круговорот анализов, уколов, капельниц и долгих бесед с психотерапевтом, доканали его.

Ему больше нравится проводить время с Хёнджином, где они вечерами смотрят фильмы на рабочем ноутбуке, нравится когда они целуются, вдыхать запах терпкого бергамота, обнимать альфу и чувствовать себя счастливым. Доктор Хван почти не уходит домой на свои выходные, он остаётся в больнице, ссылаясь на то что пациент Ли нуждается в постоянном контроле.

Глубокая ночь благоухала свежестью. Дежурство всегда протекало тихо и спокойно, но не сегодня. Громкий звук распахнувшейся двери заставил альфу подскочить на старом диване.

Медсестра Лия, вбежала в комнату и задыхаясь протараторила.
- Доктор Хван! Ли Феликс! крики из палаты!

- Феликс?! - всполошенно прошептал Хван, и со всех ног ринулся в коридор.

Чан с сардонической улыбкой, за руку заводит мужа в квартиру и не снимая обуви нависает над ним. Его налитые кровью глаза смотрели прямо в душу, лицо напряжённое, а вены на шее вздуты. Омега пятился назад, пока не упёрся в стену позади себя, и боясь поднять глаза уставился в пол.