не нужён

глава25

Шастуну так плохо не было не то что бы давно: ему так плохо не было вообще никогда. Но он уверен, что его боль — часть того, что ему получилось забрать у Арсения, так что он ей рад: проходи, располагайся, нам с тобой теперь придётся жить вместе. Антон позаботился об Арсении настолько, насколько смог, теперь пришло время подумать о себе. Хотя, откровенно говоря, он всё же сделал это заранее. — Дим, — начинает Шаст несколько дней назад, — а если я попрошу, ты достанешь мне сильный обезбол? Только без вопросов, — Антон наблюдает, как Поз хмурится. — Пожалуйста, — добавляет он. — Без вопросов нельзя, Шаст, — Позов не скрывает во взгляде подозрений. — Хотя зависит от того, насколько сильный тебе нужен. Что болит? — ...Пока ничего. Просто... Пожалуйста, Дима, — Антон пытается сделать максимально жалостливые глаза. — Представь, что на съёмках я, ну не знаю, сломал ногу только так, что кроме меня никто этого не видит. И мне нужно, чтобы никто об этом не узнал. — И кому собрался ногу ломать? Это я так, дозировку уточнить, — это сарказм и это очевидно, но Антон стоически игнорирует сей факт. — Себе. Ты поможешь? — Антон, ты понимаешь, что обезболивающее такой силы — это наркотик? От одной таблетки трамадола в целом ничего не будет, но это ни разу не шутки. — Понимаю. Но это очень важно. — Мелкий ты пиздюк, Шастун. Один раз. Один, понял? И не дай бог я узнаю, что ты просишь меня не за себя. И я достану тебе ровно одну таблетку, не больше. Хватит на часов шесть, а потом станет ещё хуже, чем было, — Дима берёт паузу и задумывается. — Как я и сказал, поищу трамадол: он, хоть и наркотик, зато не даст эффекта эйфории. Будешь вести себя как обычно, голова, правда, может кружиться. Но каких-то препаратов такой силы вовсе без побочек я тебе не назову и уж тем более не достану. — Спасибо, Дим. И за то, что не задаёшь лишних вопросов — тоже, — это чистая правда. — Я очень надеюсь, что не пожалею об этом, Антон. Это было всего лишь позавчера, а теперь Антон надеется, что об этом не пожалеет он сам, и выпивает таблетку. Скоро должна подействовать, осталось немного подождать. Антон возвращается в гримëрку. Арсений выглядит уже неплохо: гримëры стараются. Но глаза по-прежнему припухшие и красные. Антон протягивает Арсению бутылёк. — Что это? — Арсений удивлён, но, что хорошо, уже спокоен. — Капли. Я подумал, что ты наверняка будешь переживать, что кто-то решит, что ты... что у тебя были слёзы, — Антон и сам не знает, почему он избегает слова «плакал». Оно кажется ему слишком личным, слишком интимным? Возможно, у Шаста сейчас есть и какие-то эгоистичные мотивы: эти слёзы были для него, он хочет оставить всё произошедшее только между ними. И, к сожалению, гримёрами. — Они уберут красноту, если ты хочешь. — Спасибо. Хочу, — просто, без каких-то вывертов — Антону очень нравится эта новая искренность. Шастун кивает и молча выходит. Ему тоже нужно подготовиться. В выпуске с Бузовой они с Арсом вместе во вращающейся комнате, и, если честно, Шаст думал, что у Арсения рванёт крышу именно после этого, но, как говорится, мы предполагаем, а неуравновешенная психика — располагает. Оля в итоге опаздывает, так что гримёры десять раз успевают поправить и Арса, и Шаста. А таблетка Антона успевает подействовать. Но он всё равно не в восторге, когда Оля устраивает им сюрприз и предлагает станцевать танец под её новую песню. Антону уже совсем не больно, но он на всякий случай не делает слишком резких движений. Они играют в «Телефонный разговор», и Шаст радуется: Арсений шутит без всяких психов, просто и легко, выходит и говорит, что приходит в его сумасбродную голову, не парясь, что скажет что-то не то. «Наконец-то», — выдыхает Антон. Дальше — «Опоздание». И это уже совсем прекрасно, ведь здесь Арс не просто шутит — он шутит над ним. «Шаст писька» красуется на бумажке на столе у Антона, и это так смешно, что Шастун на пару секунд теряет роль, разражаясь приступом смеха (хотя, конечно, нельзя исключать и того, что это таблетка слегка мешает ему держать себя под контролем). Это хорошо. Может, у них с Арсением получится... подружиться? Для начала, после всего произошедшего, это было бы здорово. «Если ты не голубой — подрисуй вагон-другой», — читает Антон, и он уже почти счастлив. Он не может знать, хочет ли Арс этим показать своё отношение лично к нему или же просто наконец позволяет себе творить то, что захочется, но его устраивают оба варианта. На «Талант-шоу» Антон понимает, что начинает слегка подглючивать, поскольку ответы придумываются слишком долго, хотя его «роль» в этой импровизации до безумия однообразная. Именно это в итоге и помогает ему не посыпаться окончательно. Это, и мысль о том, что дальше — «Вращающаяся комната». Они на несколько секунд остаются одни за декорациями, пока ещё не вышли из двери вращающейся комнаты. — Ты уверен, что справишься? — Арс не может знать, что Антон выпил обезбол, так что его переживания понятны. Хотя кто знает, может, это просто вежливость? — Со мной всё в порядке, не переживай, — Шаст мягко пожимает плечами и берётся за ручку двери. — Готов? — Хватит там сосаться, выходите! — орёт Паша из зала. — Готов! Они входят. — Арсений, ты хочешь сделать предложение своей девушке. Антон, ты опытный друг, — «Какая ирония», — думает Антон. Шаст очень надеется, что Арсений не будет играть в акробата, но... «Это же Арс». Антон впервые сам здесь вместе с ним: до этого он мог только наблюдать за происходящим со стороны и переживать, что Арсений всё-таки ёбнется. Это, кстати, не изменилось. Шастуну страшно, но, опять же, «Это же Арс, он очень сильный и выносливый», —думает Антон. А потом нога Попова застревает в барной стойке, и тот зависает на высоте, беспомощно пытаясь выдернуть ногу. Антон подскакивает и пытается помочь.