Похоже, подростковые, а особенно пьяные обещания или даже клятвы — самые глупые, которые только могут существовать. Но знал бы Накахара, насколько серьёзно Осаму говорил такое.
— Знаешь что, коротышка? — за такое обращение тот сразу же получает немного неуклюжий из-за нетрезвого состояния удар локтем в бок, но это его ни капли не смущает. Наоборот, только подгоняет новую волну веселья и смеха. — А давай, если мы оба до двадцати пяти лет не найдём себе партнёршу или даже партнёра, поженимся?
-Ребят, этому придурку больше не наливайте! — иронично, что, только-только крикнув это и даже не обратив внимание на то, что такая фраза растворилась в громкой музыке, Чуя залпом допил свою рюмку сакэ. — Мне теперь закрутить с первой попавшейся юбкой, что ли?
— Ну почему сразу так? — Дадзай пусть и был тоже пьян, но свои мысли вполне контролировал. Говорил он это и правда осознанно, а выпил для смелости. — Я ведь серьёзно. А почему бы и нет!
— Мне твоё «а почему бы и нет» никаким боком не нужно.
Вообще, стоило им обоим выдуть по банке пива — и вечно конфликтующие на ровном месте подростки разболтались, расхохотались и всё-таки сплели мизинцы, пообещав друг другу такую ерунду. Один — по пьяни, другой — трезво.
А окончив школу, они и вовсе разъехались. Осаму уехал в Токио, Чуя — в Йокогаму. По душе им были разные города, разные высшие учебные заведения и разные условия обучения. Связи, разумеется, были оборваны.
Да и со временем позабыл Чуя о таком случае просто в ноль, в то время как Осаму помнил всё детально. Каждое слово, каждое движение, каждую немую нотку, чётко читающуюся в весёлом взгляде.
«Интересно, когда же этот дурачок догадается?» — думал тайно от Накахары переехавший в Йокогаму после окончания университета, а также следящий за этим рыжиком, уже двадцатидвухлетний Осаму, настукивая подушечками пальцев по тёмному рулю в такт весёлой мелодии, пока в багажнике покоилось бездыханное тело очередной девушки объекта его обожания.
