Евангелие от Иуды

Глава 11: Мёртвые не имеют голоса.

Мир Чимина подобен дикой земле: белых и пушистых здесь жрут без оглядки. Проще с рождения быть жестоким, чем постепенно пытаться адаптироваться в среде, где тебя постоянно хотят уничтожить. Рана, нанесенная самому себе, плохо заживает. Омега это прекрасно знает. Но порой такой радикальный метод является единственным способом выжить и попытаться хоть как-то изменить привычный уклад жизни. Когда множество людей начинают испытывать одни и те же чувства и эмоции — это действительно становится мощным оружием. Противостоять такому потоку сложно, но возможно. Справедливость ведь имеет так много лиц. Она может как защитить, так и нанести непоправимый вред. Всё зависит лишь от человека, в чьих руках на данный момент сосредоточена вся власть.

Можно ли назвать то, что сейчас делал Чимин, справедливостью? Скорее нет, чем да. Он упрямо шёл по трупам, привычно игнорируя угрызения совести и мелкие нестыковки в их непростом деле. Так надо. Другого выхода нет. Поначалу омега правда в это верил. Но с недавних пор, когда наступала ночь и его мысли больше не были скованы мнимыми запретами, он всё чаще замечал растущие тени вины за своей спиной. Они питали его бессонницу, подобно качественному дорогому удобрению, высасывали все соки и заставляли мучиться в агонии. Сбежать от врага куда проще, чем от самого себя. От внутреннего «я» нигде не скрыться. Как жаль, что в своё время Чимин об этом предпочёл забыть...

Как так получилось, что Юнги вдруг стал его совестью? Как так вышло, что из-за малознакомого альфы он потерял покой и начал переосмысливать свои действия? Его кто-то проклял? Загипнотизировал? Судьба и тень следуют за нами повсюду, и, похоже, как бы искусно Чимин не прятался, то что было написано у него на роду, всё же достигло своей цели. И теперь ведь не отвертеться. Омеге очень хотелось бы, закрыв глаза, вернуться домой и забыть о происходящем, как о страшном сне. Но, увы, он так не сможет. Неподвижное тело Юнги, лежащее у его ног, беспокоило его куда больше того, что их с Чонгуком могли сейчас заметить и поднять на уши весь посёлок. Это он виноват. Знал же, что у альфы слабое сердце, и все равно каждую ночь заставлял того выходить на «охоту». Хватит. Юнги и так сделал за них практически всю грязную работу, закончить начатое он может и сам.

Присев на корточки возле Юнги, Чимин, нащупав пульс на теле альфы, на секунду прикрыл глаза и негромко проговорил: