Феромоновый капкан (18+)

Часть 37

Феликс приходит в себя и открывая глаза, встречается с белым потолком. Осматриваясь он видит только медсестру что устанавливает ему капельницу. Омега тут же вскидывается и поднимая одеяло проходится рукой по плоскому животу.

- Что вы сделали?! Где он?! Где мой ребёнок?! - истерически кричит омега и пытаясь встать с места, чувствует как боль в животе осаживает его. - Господи! - воет от режущей боли Ликс, и всё равно настырно пытается встать.

- Вы с ума сошли?! Вам нельзя вставать!! С ребенком всё хорошо! У вас здоровый альфа! Не переживайте Вы так! - медсестра пребывая в шоке от истерики омеги, пытается его уложить на место.

- Где он!? Где мой сын!? Он уже забрал его? Зачем вы отдали его ему?! - голос омеги срывается на скулеж, он безостановочно трясет руку медсестры.

- Успокойтесь пожалуйста!! Ребенок с отцом! Всё в порядке!!

- Как с отцом?! Что вы наделали?!! Верните мне ребёнка!!!

На крики вбегает врач и сходу кидает медсестре:
- Успокоительное, быстро! - он подходит к заходящему в истерике Феликсу, и придерживая его за плечи, делает ему укол, приготовленный в торопях испуганной девушкой, в плечо.

- Верните! Верните мне сына! - уже тише говорит омега, постепенно успокаиваясь.

Врач непонятливо таращится на медсестру.
- Что тут произошло?

- Я не знаю. Омега очнулся и сразу же начал кричать!

- А где ребёнок?

- Он с господином Хваном, в терапии для младенцев.

Врач тут же удаляется. А Ликс обездвиженно лежит на подушке, беззвучно рыдая.

Омега обезумев от любви к своему ребенку, которого носил под сердцем восемь месяцев, не желал отдавать его Хвану и уже тем более его новоиспеченному мужу.

Он до одури любит сына, всё это время как умалишённый он разговаривал с животом, который на вопросы молодого папы отвечал ответным толчком и Ликс радостно одаривал его потоком несдержанных ласк.

Успокоительное действовало медленно, наливая голову свинцом и вызывая тошноту, а внизу живота болезненно ныло, не позволяя и шелохнуться.

Медсестра всё ещё суетилась рядом, щелкая кнопками в панели позади Ликса.

- Пожалуйста, передайте ему что я хочу его увидеть. Хотя бы один раз. - слёзно шепчет омега девушке.

- Кому?

- Хвану Хёнджину.

- Ну хорошо. Я сейчас схожу к нему и скажу что Вы проснулись.

Как только дверь закрывается, Феликс заходится рыданиями, от собственного бессилия перед чёртовым договором, перед Хваном и перед своей судьбой. Закрывая глаза он мечтает хотя бы глазком взглянуть на своего малыша, в первый и в последний раз.

Наверняка он похож на него... Такой же красивый, с идеальными губками, глазами полумесяцами и обворожительно милой улыбкой.
Слезы льются сквозь закрытые глаза и тут омега слышит как дверь открывается, сердце птицей забилось в груди, а тяжёлая голова с трудом повернулась к выходу и глаза сфокусировались на вошедшем.

В свадебном, черном костюме, где не найти и пылинки, в идеально выглаженной рубашке и начищенных туфлях, на пороге стоял Хван.
Взгляд его был сдержанный, но теплый, а глаза блестели от слёз радости.
А когда глаза омеги переместились на руки альфы, он панически всхлипнув подался вперёд.

На руках альфы, что со вселенской осторожностью держали голубенький свёрток, еле слышно кряхтел его малыш.

Подбородок неконтролируемо затрясся, а дрожащие руки тут же, умоляюще потянулись к ребенку. Боль разметала душу и сердце молодого папы, в клочья.

- Хёнджин, пожалуйста! Позволь мне хотя бы взглянуть на него?