Капе́ль

Глава 25

В Дарлид пришла настоящая зима. Она не была такой же бурной, как в Рандаре. Скорее, необычайно тихой. Крупными хлопьями падал снег, устилая собой замёрзшую землю. Тишина безлюдной пустоши эхом разносила голоса на дальние расстояния. Если бы мимо проходили люди, их трудно было бы не услышать.

Долина, окружённая горами и множеством холмов, носила название Эхот. Простое название шло от слова "эхо", говорящее об этом чудном явлении. Когда эти земли принадлежали Дарлиду, на этих холмах люди пасли стада коз и овец. Благодаря тому, что звук хорошо распространяется в горах, пастухи пересвистывались с помощью специальных свистков. Вернее, это был даже не свисток, а целый музыкальный инструмент - пастушья окарина. Сосудообразная флейта вытянутой формы обычно делалась из глины, реже - из дерева. Чистый невысокий звук разносился эхом в виде прекрасной музыки. Пастухи Дарлида использовали несколько основных мелодий для общения на расстоянии. Но этот инструмент они особенно любили и в повседневной жизни.

И сейчас, спустя много лет, Асан Джи, как бы в память о великом городе, иногда наигрывал простые мелодии на окарине. Весёлые мелодии, предназначенные для живого танца, в его исполнении звучали с особой тоской. Никто не понимал этой тоски: ни слуги, ни Азуан. Когда глава Джи начинал играть в своём кабинете, во всём доме царила тишина. Кто-то молчал в знак скорби и сожаления, а кто-то просто чтобы не мешать.

Спустя неделю после дня рождения Азуана глава Джи приказал своим слугам собирать вещи и подготавливать особняк к отъезду. До этого дня интерстициальные тренировки продолжались. Нельзя было не заметить, как же сильно вырос в своих навыках Азуан. Регулярные занятия, на которые уходила большая часть дня, наконец начали приносить свои плоды. Юноша становился молодым человеком.

Привыкнуть к присутствию телохранителя было сложной задачей для Азуана. Раб плохо спал, о чем говорили его частые пробуждения. Имея чуткий сон, Азуан часто просыпался вместе с ним. Телохранитель, просыпаясь, часто и тяжело дышал. Именно это и вынуждало просыпаться. Азуан даже заметил, что сон у Са становится беспокойным примерно в одно и то же время. Вскоре вместо того, чтобы спать, Са начал подолгу стоять у окна. Азуан даже приметил это время: с часу до трёх. Такое поведение очень смущало, но юный господин решил не вмешиваться и дать свободу воли рабу хотя бы ночью. В конце концов, если же контролировать каждый шаг раба, то тот так и останется просто рабом.