научи меня любить..

24. Шестнадцатый день рождения

Утром, Кёртнес проснулась одна. Она надела всё чёрное и с грустным видом пошла на улицу. Хоть у неё сегодня день рождения, все скорбили и никому не было дела ло неё.

К брюнетке подошёл Поттер и обнял её, она просто стояла и думала только об одном человеке: Малфое. Как он сейчас? Не мучает ли его тёмный лорд, за то что не он убил Дамболдора? 

Похороны прошли достаточно траурно. Почти все плакали, как бы Аида не старалась выдавить слезу, она просто смотрела в небо, где красовалась метка волондеморта. Тут же её рука с пометкой начала болеть, но она старалась не показывать своего дискомфорта.

Сразу после того как тело придади земле, золотое трио собрались идти на поиски крестражей. Кертнес обняла всех и, когда Грейнджер и Уизли отошли, Гарри поцеловал её. Она неохотно ответила на поцелуй и с фальшивыми слезами на глазах проводила их. Потом сама собралась и телепортировалась домой.

Решив, отметить свое день рождение, хотя бы одной, брюнетка с помощью магии приготовила тортик и немного еды, так же вино. Она налила себе в бокал, посмотрела на фотографию родителей, чуть приподняла его и отпила

Услышав стук в дверь, Кёртнес удивилась, кто мог прийти сюда? Она вооружившись палочкой и открыла дверь, за которой стоял Драко собственной персоной с цветами в руках и какой-то коробочкой. Девушка тут же налетел на него с объятиях, они не виделись всего около суток, а она так соскучилась по этому индюку.

— с днем рождения, Аида, — улыбнувшись, сказал парень и отдал подарки.
— откуда ты узнал? — поинтересовалась брюнетка и поставила цветы в вазу.
— свои секреты, ого ты ждала кого-то? — усмехнувшись спросил белобрысый и налил себе в бокал вина.
— тебя конечно же, идиот, я так испугалась, ты пропал, а меня там заставили.. — девушка замолчала  ей было стыдно признаться в том, что она целовалась с Гарри и играла роль его любимой.
— я все знаю, не переживай и понимаю, что ты сделала это только по приказу.

Кертнес ближе подошла к парню и поцеловала его. Вот те губы с привкусом металла, которые она любила. Особо не было никакой нежности, больше страсти, но ей это нравилось. Бабочки запархали и руки сами потянулись к этим белым волосам.