Что, черт побери, это за место? Гуан Шанцзинь, тяжело дыша, постучал по темной стене. Несколько мгновений назад дверь открылась, и они с Ву Синцзы оказались заперты в этой комнате, а затем она бесследно исчезла, как будто ее здесь никогда и не было. Все произошло настолько быстро, что они не успели даже опомниться. Гуан Шанцзинь до сих пор не мог прийти в себя, он не мог понять, как они могли попасть в такую переделку, и кто осмелился замыслить недоброе против них.
- Ну, если я только выберусь отсюда, я рассчитаюсь сполна и за всё!
Гуан Шанцзинь был настолько зол, что у него сдавило грудь, и во рту, казалось, появился привкус крови. Он стиснул зубы, стараясь подавить в себе злость.
Поскольку он не знал, где они находятся, а рядом с ним был Ву Синцзы, он не осмеливался рисковать, пытаясь проломить стену. Подавив в себе гнев, он обнял одной рукой старикана, который находился в бессознательном состоянии, а второй - осторожно ощупал стены.
В комнате совсем не было света, и она походила на металлический ящик, куда, казалось, не проникал даже воздух. На ощупь стена была холодной и, похоже, она была сделана из железа.
Когда Гуан Шанцзинь осознал это, у него ёкнуло сердце. Насколько ему было известно, в столице было не так уж много подобных мест. Обычно знатные семьи имели тайные камеры или секретные склады, и еще несколько таких помещений... находились в императорском дворце!
Что ж, отлично! Наконец-то, он понял, что произошло!
- Ты вынуждаешь меня стать цареубийцей!
Не заботясь о том, наблюдали ли за ним в этот момент евнухи или охранники, Гуан Шанцзинь с силой стукнул кулаком по стене. Ему не было дела до дворцового этикета и правил приличия, ему лишь хотелось пронзить своим мечом человека, сидевшего на троне Дракона, раньше, чем тот успеет издать указ о престолонаследии!
- Хейван... Хейван...
Видимо, почувствовав обжигающий гнев Гуан Шанцзиня, Ву Синцзы слегка поморщился и жалобно застонал, тем самым вернув ему некоторые крупицы здравомыслия.
- Синцы, очнулся? С тобой все в порядке?
Теперь, когда он понял, где они находятся, Гуан Шанцзинь мог не беспокоиться по поводу того, как им уйти отсюда. Этот сукин сын император никогда не стал бы убивать своего Великого генерала в закоулках императорского дворца.
