Отказ Светлячка

Глава 3.3. От человека прекрасного ягода красная.

«Является ли запись в дневнике доказательством, что когда-то мы видели и помнили другой мир? Но каким он был? Хочется от чего-то рисовать в голове яркую картину, наполненную всеми цветами радуги, да даже больше! Это потому что мы с ребятами сами не лишены красок? Еще их имеют звездные светлячки, Луна и... все? Больше никого нет... Секунду, почему Белослав дал звездным светлячкам именно это имя? Звезды здесь тоже совсем блеклые...»

- Белослав, звезды яркие?

- Конечно, разве нет?

- Здесь нет.

Белослав замялся, а Войко вновь нахмурился.

- Может, нам кажется? Луна яркая настолько, что звезд и не видно?

- Возможно...

- Ага, да, ты прав, я тебе верю. - без сарказма влез в диалог один наглый кот.

В раздумьях Елица опустила глаза на дневник и еще раз посмотрела на страницу, вспоминая, что первая имеет ровный и красивый подчерк. Осторожно перелистнув на начало, она в этом убедилась и решила поделиться с ребятами:

- Взгляните, это будто бы разные люди писали.

- Действительно. На первой странице подчерк аккуратный и ровный, а вот уже на следующих совсем размазанный и неопрятный. - С радостью сменил тему Белослав.

- Как по мне, там загагулины и тут загагулины. Не вижу разницы. Разве, что на первой странице они меньше по размеру. - Войко внимательно рассматривал дневник и хмурился, в надежде понять мысли Елицы.

- Возможно, дело в том, что ты не знаешь, как должны выглядеть буквы, от того и не видишь разницы. - Вслух подумала Елица, на что тот развел руками, все еще стараясь понять ее размышления, и не думая обижаться на подругу, хотя если бы тоже самое ему сказал Чаехлеб - спора бы избежать не удалось.

- А если дело в том, что это написали звездные светлячки, а не ты? - смотря в книгу, произнес Белослав.

- Хм... Звучит логично. Действительно, они ведь сами держали ручку, а не колдовали над книгой.

- Я, конечно, не спец, но, когда ты калякала в дневнике, линии были почти такими же.

- Говоришь так, будто помнишь прошлое. - Подмечая это, Белослав внимательно смотрел ему в глаза, надеясь, не упустить таким образом правду.

- Лишь немного.

- Почему ты не говорил?

- Елица знает. Этого достаточно.

- Ты рассказал ей о прошлом?

- Нет.

- Почему?

- Хочу, чтобы она сама все вспомнила.

- Ну, а мне расскажешь?

В ответ ему отрицательно покачали головой, а после смерили взглядом, в котором явно читалось: «Еще бы я тебе что-то рассказывал».

- Не поверю, если скажешь, что тоже проявляешь обо мне заботу таким образом.

- А я и не скажу. - Фыркнул он.

- ...

Елица тем временем вновь погрузилась в раздумья, ведь думать в разгар спора этих двух, уже почти привычка: «Являются ли звездные светлячки теми, кто несет прошлое? Почему мы вообще так решили? Неужели решили довериться, потому что они имеют краски, с которыми мы желаем видеть реальность? А если это все обман? У нас не было ни одного подтверждения тому, что настоящий мир, если он вообще существует, имеет цвета.»

- Войко, как выглядел настоящий мир? Он имел краски?

- Я хочу, чтобы ты сама вспомнила, ведь иначе это просто слова...

- Пожалуйста, я прошу рассказать только это...

Он помолчал где-то минуту, но после все же вздохнул и сказал:

- Рядом с тобой мир всегда был цветным. А без был похож на этот.

Белослав вопросительно вскинул бровь, а после произнес:

- Хочешь сказать, что реальный мир точно такой же?

- Нет, там намного больше звуков и жизни, но сама по себе картинка все же довольно блеклая. А ты помнишь что-то другое?

Поспешно помотав головой, мальчик призадумался, а после произнес:

- Нет. Просто у меня было чувство, что мир должен быть цветным.

- И почему мы так считаем? - прошептала Елица, выглядя при этом глубоко погруженной в свой вопрос.

- Потому что знаем, что этот мир фальшивый? - Белослав взглянул на ее плечо, наблюдая за монстриком, что внимательно осматривал их своими глазками-бусинками, будто готовясь вступить в разговор.

- Но откуда? Мы с вами ничего не помним, за исключением Войко, слова которого ничего нам не дали. Что если, то, о чем мы думает, вовсе не существует?

Войко отрицательно помотал головой, отказываясь соглашаться с ее словами:

- Все что было с нами должно быть настоящим, ведь иначе...

«Ничего в мире не будет иметь смысла» - хотел продолжить он, но не смог, боясь, что произнесенное Елицей окажется правдой. По его мнению, нечто столь ценное, как воспоминания, разделенные с близким человеком, не могут оказаться простым обманом. Философы любят говорить, что осязаемое существует, но как тогда ему доказать ставшее воспоминанием событие? Мы забываем и надумываем многое, так остается ли то, чему можно верить?

«Кто подтвердит мне зимою, что теплое летнее утро существует?»

Видимое только тебе дерево не может существовать на самом деле. И как быть тому, чье «дерево», дарующее нечто важнее кислорода, угрожает оказаться призраком больной фантазии? Сейчас Войко безоговорочно готов был поверить даже Белославу, если тот подтвердит все его воспоминания своими словами. Да что там все? Даже если все отальные окажутся искаженной ложью, одно-единственное, самое крохотное и незначительное воспоминание спасло было его из хватки страха, удушающего подобно большой змеи.

Хруст снега под ногами напоминал звук трескающейся мира одного маленького котенка, способного растаять подобного снежинке в следующее же мгновение. Спасенье казалось невозможным, ведь маленький зимний кристаллик слишком слаб и мал, из-за чего может растаять от простого прикосновения теплой руки. Да это и произошло: запах ягодного компота, костра, а также чего-то хвойного ударил прямо по чувствительному носу, когда мягкая и теплая, как любимый вязаный свитер, девочка с яркими огненно-рыжими волосами крепко обняла его, заставляя все страхи таять. Кажется, в его душе наступила Весна.

Белые творения Зимы готовы были поспорить с этим, продолжая кружиться в небе, они постепенно спускались на землю, но не превращаясь в журчащую по рекам воду. Даже обнимая подругу в ответ, не удалось что-либо изменить и понять, однако, беспокойство отступило.

«Если все окажется ложью, я сохраню воспоминание о твоем теплом объятье, на которое я наконец-то могу ответить».

Войко счастливо прикрыл глаза и улыбнулся, пряча лицо в ее волнистых волосах, желая запомнить каждую мелочь и создать новые, прекрасные, а главное точно настоящие воспоминания. Прислушиваясь к ее дыханию, он вдруг понял, что у двери появилась та женщина с пустыми глазами и выцветшими волосами.