Любовный многогранник

Глава 31

       Никогда ты ещё не заходила в актовый зал в настолько смешанных чувствах. Прошло примерно два месяца с того момента, как ты была здесь в последний раз. Какая ирония, ты здесь оказываешься во второй раз из-за мероприятий, которые проводят в интернате. В первый раз это было во время подготовки к фестивалю в честь Дня учителя в октябре, когда ты только-только узнала о том, что помимо твоей вражды с Милой есть ещё и Кира, а бонусом к ней идёт Фрикс, она же влюблена в Блуберри, поэтому точит зуб на Вику, так как те дружат.

       — Ну и головоломка, — проворчала ты, прикладывая ладонь ко лбу, не зная, сработал ли эффект Плацебо, раз она начала побаливать, или всё это действительно заставляет твои мозги закипать.

       И вот сейчас ты перед двустворной дверью, которая стала для тебя спасением от участи быть обнаруженной Кирой и Фрикс, но при этом она же открыла тебе чужую тайну, что смогла объяснить одну часть загадок, но при этом породить ещё больше тайн.
       Киллер влюблён в тебя. Именно в этом актовом зале ты случайно узнала об этом, когда Кросс затащил Киллера сюда, пытаясь привести в чувства после, кажется, какой-то стычки. До этого несколькими днями ранее ты ещё столкнулась с ними, когда все относили мебель из аудиторий на «склад», так нарекла актовый зал администрация, поскольку он часто пустует, и помещение можно использовать для других целей.
       В этот раз его, видимо, собираются использовать уже для вечеринки на Новый год. Зал достаточно просторный, учеников вряд ли будет много, поэтому он подойдёт гораздо лучше, нежели чем один из спортивных залов или помещения в торговом центре.
       Ты, постояв ещё мгновение, взялась за дверную ручку и нажала на неё, открывая дверь. Та легко поддалась, заставив тебя подумать о том, находится ли кто-то внутри или же зал просто-напросто не запирали всё это время.
       Не успела ты подумать достаточно долго, когда пронзительный скрип петель ударил по ушам, заставляя морщиться от противного звука. Казалось, твои барабанные перепонки забили тревогу, заставив руки взметнуться вверх и прижать ладони к ушам, чтобы ослабить громкость. Ты не помнила, чтобы такой же скрип было слышно, когда ты пряталась от Фрикс и Киры, иначе тебя очень быстро обнаружили бы.
       Пока ты подвергалась атаке высоких децибел на твои уши, дверь медленно распахнулась полностью, тональность скрипа при этом всё время менялась: то продолжительный низкий гул, то постепенно возрастающий и становящийся всё тоньше и выше писк. Было сложно сказать, какой именно из них был хуже, впрочем, ты предпочла бы не слышать вовсе.
       Осознание, что ты задержала дыхание, пришло в тот момент, когда из тебя вырвался выдох облегчения после окончания слуховой пытки, а после ты невольно сделала жадный глоток воздуха. Продышавшись, ты обратила внимание на то, что в актовом зале было очень темно. Из-за твоей спины, из коридора, в него лился жёлтый свет ламп, и ты буквально видела, как в нём летали частички пыли.
       Зрелище завораживающее, ты даже на какое-то мгновение забыла, что находишься в учебном корпусе, а не где-то ещё. Однако при этом было нечто пугающее в том, какой разительный контраст был между мягким коридорным светом и тьмой остальной частью помещения. Словно там скрывается что-то опасное, ожидающее своего момента, чтобы выпрыгнуть на тебя из своего убежища и затянуть внутрь, где тебя никто и никогда не найдёт.
       Закрываешь на секунду глаза, убеждая себя в том, что из-за иррационального страха ты не можешь просто стоять перед актовым залом вечность.
       Фреш отправил тебе сообщение вчера вечером, когда все разбрелись по своим делам после уроков. Лично ты ввалилась в квартиру, желая, во-первых, отогреться, во-вторых, отдохнуть после учебной недели. Декабрь с самого начала выдался весьма холодным, а то, что из обсерватории тебе пришлось тащиться через парк на территории интерната, заставило тебя в полной мере прочувствовать безжалостность первых морозов.
       Фелл, вроде бы, хотел дать тебе свою куртку, когда заметил твоё достаточно тонкое пальто, которое ты схватила с утра, не подумав, но вы больше не вместе, поэтому такой жест заботы с его стороны смотрелся бы странно, к тому же он сам в таком случае замёрз бы. Пришлось добираться до общежития самостоятельно.
       По приходе домой ты сразу же заползла под одеяло прямо в школьной форме, пытаясь как можно скорее согреться, но не заметила, как провалилась в сон. Сообщение от Фреша тебя разбудило на несколько минут, в котором говорилось, что он закончил со опросом учеников, а ты приглашаешься в актовый зал для решения нескольких вопросов по поводу организации вечеринки.
       После его прочтения ты лишь отправила «Ладно», а затем поставила будильник, чтобы не дрыхнуть всю субботу, и снова закуталась в одеяло, собираясь просто-напросто устроить себе демоверсию зимней спячки. Ты не слышала, как Алла и Вика вернулись или вернулись ли вообще, вместо этого наконец-то согревшись.
       Когда будильник прозвенел, идти никуда не хотелось. Соблазн остаться в тёплой кровати был велик, но ты уже дала согласие Фрешу на то, что придёшь. Можно было бы, конечно, найти предлог не идти, мол, заболела или срочные дела появились, но это слишком уж подло.
       И теперь ты стоишь в коридоре учебного корпуса перед актовым залом, даже толком не зная, на кой чёрт тебя хотят тут видеть. Впрочем, такое уже не первый раз происходит, ты вообще мало когда знаешь точно, чего другие от тебя хотят.
       Однако ступать прямо во тьму всё равно боязно. Ты уже не единожды оказывалась в ситуациях, когда вокруг была сплошная темнота или лишь маленький источник света. Взять для примера хотя бы парк аттракционов, ночные вылазки в учебный корпус или даже тот же актовый зал, который в то время использовался в качестве склада для мебели.
       Не зря же дети боятся темноты. Не только дети, конечно, но страшна ведь не сама тьма, а то, что нечто может скрываться в ней, выжидая подходящего момента, чтобы явить взору жертвы свои уродливые когтистые лапы, а после утащить с собой во мрак, чтобы после сожрать. И за этой кровавой трапезой последует новое ожидание ничего не подозревающей добычи, что постигнет та же незавидная участь.