Сойка, улетай!

Глава шестая

Когда наступила осень, а кукурузное поле опустело и стало бурым и чёрным, с редкими остатками опустившихся зажелтевших стеблей, индейцы омаха ушли из резервации на заработки.

Сойка ушёл ещё раньше остальных, с теми немногими, кто покидал индейские земли первыми. Дакота это знала загодя, но легче ей не становилось. К счастью, теперь она много работала и училась, хотя отец с неохотой отпускал её в школу, так что тосковать по Сойке было некогда.

Чтобы пойти на уроки, Дакота вставала каждый день в пять часов, быстро готовила завтрак и укрывала тарелку с яичницей, омлетом, кашей или горячими бутербродами толстым полотенцем. Так отец мог съесть завтрак горячим через час-другой, когда закончит с делами по хозяйству. Он вставал в доме самым первым, следом за ним — дочка. Джош — почти одновременно с ней. Все трое в душном сентябре старались не говорить друг с другом и пересекались втроём только за ужином, да и там молчали. В другое время они были, по счастью, слишком заняты, и Дакота молилась почти каждое утро, чтобы это продолжалось как можно дольше.

Джош тоже был странно молчалив. Дакота не знала, отчего. Хотя и прежде он был парнем не из говорливых, но теперь любое слово из него клещами нельзя было вытащить: он всё больше предпочитал компанию отца и чаще прежнего оставался возле него на террасе длинными сумеречными вечерами. Там, в гаснущем закате, когда крыльцо дома купалось в оранжево-багряных красках засыпающего солнца, Дакота видела суровый отцовский профиль, изрезанный морщинами. Он часто сжимал в руке бутылку с пивом, но не пил по несколько часов, погрузившись в свои мысли. Какие - ей было неведомо.

Сама она коротала вечера за учебниками. В прошлом году она пропустила почти всю весну, теперь науки приходилось навёрстывать. Мисс Кирби, их молоденькая учительница, вся краснела до ушей, когда на её уроках не отвечали, и с печальным лицом ставила в графах в своём журнале жирную точку, похожую на чёрную муху. Таких мух у Дакоты к середине сентября скопилось уже четыре, и одну за другой она хотела изничтожить, потому что мисс Кирби дала ей шанс поправить свой табель.

Бесценный шанс для той, кто так хотела попасть в колледж и упорхнуть из дома навеки.

Восемнадцатого сентября случилось две вещи. Первая — снаружи похолодало, так что Дакота вернулась домой за пуловером и надела его поверх своего учебного тёмно-серого платья. Вторая — утром в почтовом ящике она увидела письмо раньше, чем это сделал отец, и оно было от тёти Эстер.