Ошибка кота Люцифакса

Черные признания.

Он нашел Сатину у пруда, она сидела под деревом с книжкой на коленях. Что он ее найдет здесь, ему сказала ее мама Демеона открыла ему дверь, когда Филипп позвонил в их дом. Он поежился от ее колючего взгляда и почувствовал, что краснеет. Откашлялся и спросил, дома ли Сатина, Демеона испуганно шикнула на него, но было уже поздно.

В комнате раздался грохот, как будто оттуда готовы были вырваться гром и молния, только на двух ногах.

— Это тот негодяй, из-за которого расстроилась моя дочь? — раздался голос Чернорога, и кровь в жилах Филиппа заледенела. Он тут же представил себе, как папа Сатины появляется в двери, хватает его за рога и разрывает пополам, как какой-нибудь лист бумаги, громко повторяя, что здесь, конечно, Преисподняя, но обращаться так со своей дочерью он не позволит!

— Она у пруда, Филипп, — прошептала ему Демеона, бросив взгляд за плечо. — Поторопись!

Филиппа словно ножом резануло, когда он увидел Сатину. В голове мелькнула мысль отказаться от всего и улететь. Но от такой мысли ему стало стыдно.

И, кстати говоря, летал он теперь с трудом. Крылья болели все сильнее. Сначала боль была почти незаметной, но постепенно она захватила все, вплоть до кончиков перьев. Сам полет тоже стал представлять трудности. Когда Филипп взмахивал крыльями, его движение было не плавным и естественным, а судорожным и напряженным. Словно он забыл, как это делают.

Но сейчас это было неважно; он нашел того, кого искал.

Филипп изменил курс и повернул к земле. Скорость была слишком высокой, и он приземлился неуклюже, как пьяный альбатрос. Покатился по земле и наткнулся на дерево, у которого сидела Сатина. Девушка испуганно вскрикнула.

— Филипп? — Сатина уставилась на него. Она была еще прекраснее, чем прежде. Может, потому, что теперь Азиэль не держал ее за руку.

— Здравствуй, Сатина, — выдохнул Филипп. Он открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но не сказал. Все слова исчезли.

— Прощай, Филипп, — сказала Сатина, захлопнула книгу, отвернулась от него и направилась к дому. Шаги ее были быстрыми и твердыми.

— Сатина, подожди! — крикнул он ей вслед. — Это для тебя!

Филипп вытащил из-за спины букет серых, как туман, цветов, которые испускали приятный дымок. Это были Розы Привидений, любимые цветы Сатины. Он нарвал их по дороге сюда.