Ошибка кота Люцифакса

Торжественный обед.

Первые гости стали прибывать ближе к полуночи.  

Филипп стоял посередине праздничного зала, где должен был состояться торжественный обед. Официанты с начищенными рогами выстроились у входа в длинный ряд, держа подносы с бокалами.

Под мерцающими люстрами замер стол, украшенный крапивой и черными серебряными подсвечниками. Он имел форму гигантского трезубца, состоящего из трех параллельных столов и одного главного стола, стоявшего поперек. Мест было больше тысячи.

В центре главного стола стояло кресло, резко отличавшееся ото всех остальных. Оно было сделано из старых пожелтевших костей и обтянуто кожей и мехом разных животных. Подлокотники украшали два человеческих черепа. Это было место Люцифера. Филиппу сказали, что он должен сидеть рядом. По правую руку от Властителя.

Появились многочисленные гости — свежевыбритые грагорны, которые ради праздника соскребли со своих лиц сажу, темптаны в черно-черных костюмах, варгары в рясах с накинутыми на белесые глаза капюшонами — и зал быстро наполнился разговорами, смехом и звоном бокалов.

Казалось, всем очень хорошо. Даже варгарам, которым разрешалось говорить только шепотом, иначе это могло привести к катастрофам на Земле. И только тюстеры не принимали участия в праздновании.

«Они не склонны к светской жизни, — сказала Равина. — У них аллергия на приятное времяпрепровождение, как у Люцифера аллергия на счастье».

Филипп заметил Драную Бороду, одетого в сверкающий черный костюм, по-видимому, на несколько размеров меньше его огромного туловища. Его рога блестели, как отполированные монеты. В каждой руке он держал по бокалу, и, похоже, не знал, с какого лучше начать.

Филипп проложил себе дорогу сквозь толпу, подойдя к привратнику.

— Кое у кого, кажется, жажда, — сказал он, улыбаясь.

— Привет, Филипп. Ты про что? Ах, про эти бокалы? — Драная Борода покачал головой. — Куда ни пойдешь, тебе везде предлагают бокал. А я не люблю отказывать. На обеде в Замке нельзя вести себя невежливо. Твое здоровье! — Он разом выпил оба бокала и вытер рот тыльной стороной руки. — Э-эх!

Филипп не мог удержаться от смеха.

— Ну, конечно, никому нельзя отказывать!