Смотря в зеркало, я наблюдала за тем, как мои пальцы касаются серых кругов под моими глазами. Мое лицо было бледным, и все вокруг меня стало таким тусклым и бесцветным. Казалось, что время замедлилось и порой, просто останавливалось. Сейчас, смотря на свое отражение, я прокручивала в голове последние пару дней, которые я провела в больнице. Из-за первых таблеток, которые доктор выписал мне, я больше не могла отличить сны от реальности, даже сейчас я ее могла быть уверенной, что все происходило в реальном времени, а не являлось лишь плодом моей фантазии.
В моем палате было темно, слишком темно, что бы я могла раздевать где находятся стены, но не смотря на это свет, который попадал в палату из окна, освещал небольшой столик и зеркало, перед которым я стояла на протяжении прошлого часа.
Я рассматривала свое лицо и раз за разом проводила пальцами по своей коже, где до сих пор оставались красные пятна. Доктор говорил, что это реакция организма на новый препарат, и все верили ему, но я знала, что это было не так.
Снова отчертив линию небольшого пятна на своей шее, я улыбнулась, вспоминая, как губы Эдриана касались моей шеи и моих губ. Я знала, что это он каким-то образом оставил пятна на моем теле. Они болели, когда я трогала их, и были похожи на маленькие ожоги, но я все еще чувствовала, как Эдриан целовал меня. И это было прекрасно. Прекрасно до боли.
Не знаю, возможно ли такое, но теперь для меня возможно многое. Я имею в виду, что совсем недавно я и подумать не могла, что буду верить в какие дурацкие истории про неизвестных, которые издеваются над людьми. Я не думала, что поверю в призраков или же полтергейстов, но сейчас все было по-другому. Я видела слишком много, и что бы там доктор не говорил мне о побочных эффектах, я знала, что видела. И это не было галлюцинациями.Так было и в прошлый раз, никто не верил мне, скидывая все мои проблемы со сном на то, что я слишком уставала в школе или же переживала из-за экзаменов. Впервые я видела нечто подобное в доме Никсона, они с мамой решили жить вместе, и мне пришлось переезжать в дом её бедующего мужа. В первую же ночь я не смогла заснуть из-за того, что ощущение присутствия кого-то в моей комнате не покидало меня. Когда же утром я рассказала маме о том, что меня беспокоит, она лишь махнула рукой, заверяя меня, что мои проблемы со сном всего лишь следствие переезда и скоро все пройдет, но мне становилось только хуже. Мать водила меня к врачам, а я, не смотря, ни на что, не могла заснуть, потому что каждый раз, закрывая глаза и сильнее укрываясь одеялом, я чувствовала, как что-то душило меня. Казалось, будто невидимые руки сжимали мою шею, перекрывая мне дыхание и заставляя мои легкие сокращаться от нехватки воздуха в них.
Когда же доктор прописал мне таблетки, что бы мне якобы стало легче, и мой сон улучшился, все стало только хуже. Я продолжала страдать из-за бессонницы, а если и засыпала, то просыпалась в поту из-за ужасных снов, которые преследовали меня каждый раз. И теперь эти сны вернулись ко мне.
Казалось, что в доме Эдриана все повторялось. Я снова страдала, снова пыталась избежать боли, но все повторялось раз за разом, будто то, что происходило со мной, было чей-то дурацкой шуткой, которая для менял казалась кошмаром.Я вздохнула, когда почувствовала, что кто-то прикоснулся к моим волосам. Повернув голову, я, конечно же, ничего не смогла рассмотреть в темноте, но ощущения чьих-то пальцев в моих волосах до сих пор осталось. И за все дни, что я провела в больничной палате, я привыкла к этому ощущению. Ощущению, что кто-то вечно стоит за моей спиной, что кто-то вечно следит за мной и, как только я засыпаю, стоит надо мной, проникая в мои сны. Я привыкла к тихому шепоту, который вечно повторяется в моей голове, и привыкла к тому, что каждый раз осматривая меня, доктор находит новые царапины или ожоги на моем теле. Я привыкла к тому, что все вокруг считают меня безумной, которая ночью специально раздирает свою кожу до крови, скидывая это все на «нечто».
Я закрыла глаза всего на секунду и открыла их, когда услышала, как дверь моей палаты открылась. Сейчас моя палата не была такой темной, за окном уже светило солнце, и я задалась вопросом, правда ли я закрыла глаза всего на пару минут. Я покачала головой и снова посмотрела на дверь, которая закрылась за Эдрианом, пока он медленно переступил с ноги на ногу. Я отвернулась от зеркала, делая пару шагов к кровати и чувствуя, как мой желудок подскочил к горлу. Так было всегда, когда Бесфор был рядом, но теперь это ощущение бури внутри моего тела нравилось мне.
- Меган, как ты чувствуешь себя?
Я открыла рот, наполняя воздухом свои легкие, когда его голос заставил шепот в моей голове утихнуть.
- Все... нормально, - я кивнула, а Эдриан снова сделал пару шагов в мою сторону, заставляя мои конечности трястись. Его черные глаза загипнотизировали меня, и казалось, что теперь мое тело было под его контролем.
- Что говорит доктор? – парень говорил, продолжая медленной походкой приближаться ко мне. Я видела, как мышцы его рук напрягались с каждым новым шагом, но его лицо оставалось таким же каменным, будто интересуясь моим самочувствием он выполняет чью-то просьбу.
- Я не знаю, он постоянно разговаривает с мамой, но никогда ничего не... - мой голос с каждым словом затихал, а потом и вовсе пропал, когда рука Эдриана поднялась вверх, а его пальцы затронули красное пятно на моей щеке. Опекающая боль пронзила все мое тело, как только я почувствовала его прикосновение, но я не смела сдвинуться с места, даже если бы захотела.
- Меган, - он выдохнул, сладко протягивая моё имя. – Ах, Меган, я ведь могу помочь тебе.
Казалось, я задохнулась, услышав эти слова. Его черные глаза смотрели на меня, и мое сердце остановилось.
- Я могу помочь тебе забыть весь тот ужас, который ты испытала. Больше никто не тронет тебя, Меган. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, - и я поверила. – Но у меня есть одно условие.
- Какое? – я облизала губы, чувствуя, как маленькие ранки начали кровоточить, из-за того, что палец Эдриана прошелся по моим губам, снова обжигая мою кожу.
- Ты должна вернуться в мой дом... ко мне.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Haunt Devil
HorrorГлупая девочка хотела поиграть с дьяволом в своем сердце... и глупая девочка умерла.