Просто случайность или все-таки судьба

Глава 26

— Карин,  нарисуй меня!
— Нет.
— Карин, ну нарисуй!
— Нет! И вообще: портреты пишут, а не рисуют.
— Не умничай, — парень скривил губы, на что я лишь улыбнулась и снова уткнулась в альбомный лист.
— Нил, ты ведь отлично знаешь, что мне нужно сделать это задание. Чертеж сам себя не начертит, знаешь ли?
Нил подозрительно замолчал. На секунду отвлёкшись от чертежа, я заметила его обиженное лицо. Надутые щеки, нахмуренный лоб, сощуренные глаза — обиженный Нил выглядел немного смешно. Каждый раз он пытался напугать меня своими злобными глазами, но его лицо вызывало лишь смех.
— Карин...
В ход пошла тяжёлая артиллерия.
— Карин, — издевающе протянул парень.

— Ладно! — я со злостью кинула карандаш на стол, а Нил широко улыбнулся. — За это ты отведёшь меня в парк аттракционов. Ночью.

***

— Чёрт, и зачем я только согласился? — Нил страдальчески закатил глаза и возвёл руки к небу. — Господь Бог, если ты есть, прости мне все мои грехи и забери её обратно. Хотя, — Нил взглянул на меня, — тебя ко мне явно отправил сам Дьявол.
— Эй, — ударила я этого дурня в плечо, — я самое лучшее, что случилось с тобой! И помни, что стоит на кону! — я помахала альбомом с карандашами.
Мы стояли возле главного входа в парк уже минут десять. Нил пыхтел, потому что ключ почему-то не хотел открывать замок, тем самым не пуская нас в мир развлечений.
Спустя пару секунд замок щелкнул, и Нил, шутливо поклонившись, произнёс:
— Добро пожаловать!
В парке стояла абсолютная тишина. Полный днём шума, детских счастливых голосов, громкой музыки, с аттракционами, светящимися огоньками всех цветов радуги, сейчас парк казался абсолютно безжизненным.
Нил повёл меня в центр парка.
— Так, — он шумно выдохнул, — можешь выбрать пять любых аттракционов. — На мой рассерженный возглас Нил пояснил: — Иначе мы привлечём много ненужного внимания.
Пять. Только пять. Но ведь хотелось попробовать всё! И не важно, что я уже сотни раз каталась на всех каруселях, горках, поездах, машинках, лодках и даже на самых детских аттракционах. Посмотрев на парня, ожидающего моего решения, я произнесла:
— Автодром, качели «Большой пират», цепочная карусель, «Башня падения» и, пожалуй, колесо обозрения, — загибавший пальцы Нил неожиданно завыл.
Хотя почему неожиданно?  Качели «Большой пират», движущиеся из стороны в сторону с амплитудой колебаний до семидесяти градусов, многие мои знакомые ненавидели. Башня падения? Согласна, очень экстремальный аттракцион. Восемнадцатиметровая стела, находящаяся на дополнительном возвышении, имитирующая эффект свободного падения.
— Так, ладно, — парень выдохнул и потёр переносицу, — но я с тобой кататься не буду. Только на машинках и колесе обозрения, ясно?!
Так и знала. На мой смеющийся взгляд Нил никак не отреагировал, всего лишь взял меня за руку и повёл к карусели. Зайдя за небольшой заборчик, ограждавший аттракцион, он направился к серой коробочке, о назначении которой я не знала.
— Смотри, это блок управления каруселью. С её помощью включается аттракцион, выключается, задаётся скорость, направление. Можно даже составить расписание хода аттракциона на целую неделю.
Не понимая в этом абсолютно ничего, я слушаю его, иногда кивая и поддакивая. Нил обижается, что я его не понимаю, но каждый раз всё повторяется заново: он восхищённо рассказывает о чём-то новом в мире технологий, я его терпеливо слушаю.
— Вот эта кнопка включает качели, вот так можно увеличить скорость, — Нил повернул небольшую рукоятку, и на карусели зажглись огни, качели начали набирать скорость.
Глядя на меня, восхищённую этим зрелищем, Нил только усмехнулся.  Аккуратно подтолкнув меня в их сторону, парень напомнил о необходимости пристегнуться специальной цепочкой и пожелал приятного катания. На качелях я чувствую, будто лечу в небо. Всегда кричу от восторга так, что дыханье захватывает.
Покатавшись на качелях раз пять, я потащила Кембрида к «Башне падения». Наверняка мои радостные возгласы, раздававшиеся в тот момент, когда меня резко опускало вниз и так же резко подбрасывало вверх, были слышны по всей округе. Дальше — «Большой пират». Самое главное — не зажмуривать глаза от страха, появляющегося в момент замирания лодки на крайних точках траектории. Вверх, замереть на мгновение, и лодка опять ныряет вниз, доходит до противоположной точки траектории, замирает и снова вниз. Как только слезаешь с аттракциона, понимаешь, что ноги трясутся, а в душе засело ощущение полного восторга.
— Ну что, на автодром? — спрашивает Нил у абсолютно счастливой меня. Будучи не в силах что-либо сказать, я только киваю.
Там, на автодроме, мы катаемся добрых полчаса. Гоняясь за друг другом, сшибая, подрезая, мы хохочем так громко, что кажется, словно копы могут услышать нас даже на противоположном конце города. Да и Нил выглядит расслабленным, словно он все ещё милый парень, который веселиться в студенческое время.
Вдоволь накатившись на машинках, мы, обнявшись, идём к колесу обозрения. Оно стоит немного на отшибе, зато какой с него открывается замечательный вид! Вдали виден небольшой паром, а прямо под колесом простирается небывалой красоты озеро. Обрамлённое небольшими деревцами и кустарниками, оно всегда привлекает на свой берег желающих покупаться и позагорать.
— Давай быстрее, скоро рассвет, — Нил торопит меня.
Включив механизм, он что-то долго настраивает, а затем тянет меня в сторону кабинок. Садится рядом и, обратив внимание на опешившую меня, отвечает на немой вопрос:
— Я настроил автоматику так, чтобы оно немного зависло, когда мы будем на самом верху, а затем колесо снова запустится. Не бойся, я знаю, что делаю, — хитро улыбаясь, Нил подмигивает мне.
Колесо начинает свой ход. Мерно раскачиваясь, кабинки взмывают всё выше и выше. Кембрид был прав: к тому моменту, когда мы прошли четверть круга, солнце начало подниматься. Рассвет осветил всё вокруг, горящие на колесе лампочки сразу же стали ненужными. Нил передаёт мне сумку с художественными принадлежностями и самодовольно спрашивает:
— Ну что, освещение хорошее? Как лучше — профиль или анфас? Какая сторона у меня рабочая — правая или левая?
Мы оба заливаемся звонким смехом. Неожиданно для меня колесо останавливается, а Нил лишь усмехается, глядя на то, как я пытаюсь оправиться от мини-инфаркта.
— Ты каталась на самых страшных. — Я укоризненно взглянула на парня. — Ладно, на мой взгляд, самых страшных аттракционах этого парка, и испугалась остановившегося колеса обозрения?
— Это было неожиданно, — замахиваюсь на Нила альбомом, который он тут же перехватывает и, отдавая его мне, произносит:
— Рисуй.
Послушно беру альбом, открываю его на чистом листе и начинаю рисовать. Раннее утро, гладь озера, голубой небосвод, и на этом фоне Нил в  джинсах и синей футболке. Особо тщательно вырисовываю его шелковистые волосы, которыми он так сильно гордится. Нил периодически лезет под руку, советуя мне совершенно глупые и смешные вещи.

Колесо обозрения трогается, и спустя пару минут мы стоим на земле. Нил протягивает мне рюкзак с карандашами и, пробормотав: «Подожди, я сейчас», куда-то убегает. Прибегает обратно минут через пятнадцать и протягивает мне сахарную вату. Объедаясь этим невероятно липким лакомством, мы бредём к выходу из парка. На этот раз Нил чуть меньше возится с замком, спокойно выдыхает и, широко улыбаясь, произносит:

Придя домой, разбираю рюкзак и вешаю портрет Нила на стену. Обернувшись, замечаю, что мой натурщик уже спит, чему-то сладко улыбаясь во сне. Немного подумав, открываю свой тайник и достаю оттуда несколько рисунков. На всех запечатлён Кембрид. Ну вот как я могла отказать себе в удовольствии написать портрет Нила Кембрида?