Кабинет Игнила находился довольно-таки далеко от кухни. За весь немалый путь по длинным коридорам особняка, карамельные взволнованные глаза Люси были тревожно опущены в пол. Конечности блондинки похолодели, а хрупкие пальцы девушки обеспокоенно тормошили черную ткань платья. Сердце Хартфелии тревожно колотилось в груди. В животе неприятно свело. Кожа побледнела. Люси начала нервно кусать губы. Девушку терзало какое-то непонятное, далеко не хорошее предчувствие. Блондинке казалось, что сейчас должно произойти что-то очень плохое. Хотя о неблагоприятном развитии событий несложно догадаться. Вряд ли Игнил решил пригласить Хартфелию на чашечку чая и послушать забавные истории из ее жизни.
Сам угрюмый хмурый вид Драгнила-старшего, его немного сгорбившаяся спина при ходьбе, слегка сжатые руки в кулаки и сердито нахмуренные брови говорили о том, что в скором времени Люси придется ой как несладко.
В скором времени Игнил наконец-таки довел Хартфелию до нужного пункта назначения.
Мужчина широко распахнул дверь в свой кабинет и, как полагается истинному джентльмену, в первую очередь пропустил в помещение девушку. Не смотря на отрицательное настороженное отношение Игнила к Люси, некоторые элементарные правила этикета на автомате срабатывали у него.
Люси короткими маленькими шагами неуверенно вошла в кабинет Драгнила-старшего и скромно отошла от двери, уступая Игнилу проход.
Краем глаза девушка успела отметить в каком шикарном необычном интерьере оформлен кабинет Игнила.
Драгнил-старший быстро прошел следом за Хартфелией, громко хлопая за собой дверью. Широкими торопливыми шагами мужчина добрался до своего большого массивного, сделанного из прочной качественной, на вид, очень дорогой древесины, письменного стола, повернулся к блондинке лицом и присев на краешек мебели, деловито скрестил руки на груди. Пара сердитых гневных мутно-зеленых глаз в упор уставилась на скромно опущенную маленькую блондинистую макушку.
От прожигающего внимательного взгляда Игнила Хартфелия ощущала неприятную тяжесть и напряжение, и из-за этого хрупкое девичье сердечко начинало еще тревожнее колотиться в груди, а спина Люси стала покрываться мурашками.
- Я думаю, ты догадываешься о чем я хочу с тобой поговорить, - лаконично произнес Драгнил-старший настороженно глядя на замявшуюся Хартфелию. Люси робко кивнула головой. Блондинка невольно облизнула пересохшие губы. Похолодевшие руки девушки немного задрожали от волнения. Игнил прокашлялся, а затем продолжил: - В ближайшие годы я планирую передать свою компанию Нацу, но перед этим хочу, чтобы мой сын нашел себе достойную невесту. Будущая избранница Нацу должна быть из состоятельной многоуважаемой семьи, иметь высшее образование, хорошее воспитание и конечно же красивую внешность и хороший вкус. Я признаю, что ты неплохо вышла личиком и фигура у тебя хорошая, - мужчина окинул Хартфелию внимательным изучающим взглядом, - но это лишь твое единственное достоинство. - Драгнил тяжело вздохнул. Сердце Люси пропустило один болезненный удар. - Ты воспитывалась одним отцом, который работает черт знает кем за какие-то копейки. - Глаза девушки начали наполняться прозрачной влагой. Кулаки Хартфелии начали с силой сжиматься. Люси и вправду воспитывал лишь один отец. Своей родной матери девушка совсем не помнит, она умерла еще когда Хартфелия была совсем крохой. Люси видела маму только на старых фотографиях. По словам отца, Лейла (так звали мать Люси) была очень хорошей, доброй, жизнерадостной женщиной. Она очень любила Люси, и когда девушка была еще у нее в животике Лейла постоянно перед сном пела своей, пока что не родившейся дочурке, колыбельную, читала добрые детские сказки про зверят и вязала для Люси всякие нарядные миниатюрные платьица, юбки и носки на будущее, которые Хартфелия, кстати говоря, носила в садике и одногруппницы малышки-Люси очень завидовали девушке и просили своих мам связать такие же прелестные, милые наряды.
Хоть Люси и не помнила маму, но девушка все равно безумно хотела увидеть ее. Хартфелии не хватало внимания. Когда девушка смотрела как чужие мамы мило сюсюкаются со своими детьми, Люси ощущала себя очень одинокой, никому не нужной и часто ходила грустная и печальная. Чтобы прокормить свою маленькую любимую дочурку, Джудо приходилось работать на двух местах, из-за этого мужчина поздно забирал дочь из садика и уделял ей не особо много времени. Но Люси все прекрасно понимала. Девушка пыталась доставлять отцу как можно меньше проблем и хлопот и училась быть самостоятельной.
Хартфелии никогда не было стыдно за то, что у отца нет нормального образования. Люси наоборот гордилась тем, что у нее такой трудолюбивый добрый отец, поэтому девушка испытывала большую обиду за резкие, равнодушно брошенные слова Игнила. Почему Драгнил так некрасиво отзывается о ее отце? Какое он имеет право на это? Почему трудолюбивый честный человек, работающий на малооплачиваемом месте не заслуживает уважения? Джудо добросовестно и честно выполнял свои обязанности, Люси очень гордится своим отцом и никак не может смиренно промолчать, когда другие личности отзываются о нем в неуважительной грубой форме.
Хартфелия немного приподняла голову вверх, сквозь кроткую мокроватую светлую челку неуверенно посмотрела на суровое лицо Драгнила-старшего и уж было открыла рот, как Игнил опередил ее с речью, продолжив свою дискуссию.
- У тебя нет никакого образования. Кем ты в будущем собираешься работать? Уборщицей? Или запланировала нажиться на моем сыне? А? - мужчина слегка повысил тон. Хартфелия вновь печально опустила голову вниз. - Все что у тебя есть - это внешность. Такие как ты служат лишь на одну ночь. Я надеюсь, ты не возомнила себе, что Нацу влюблен в тебя? Ты всего лишь его временное увлечение. Он поиграется с тобой, да бросит тебя. Наверное, Нацу просто решил специально позлить меня. Доказать мне, что он волен делать все что вздумается. Но это в скором времени пройдет.
Из-за выступивших слез все перед глазами Хартфелии стало расплывчатым.
Люси прекрасно знала, что является для Нацу игрушкой, парень уже недавно сам говорил ей об этом, Игнил просто повторно напомнил девушке о ее малозначимой, практически бесполезной роли в жизни своего сына.
Хартфелия всегда знала, что Нацу плевать на нее, парню нужно только ее тело для удовлетворения личных физических потребностей непристойного характера. Нет, "всегда" здесь все же не совсем подходит. Иногда юноша был бережен и осторожен с Люси, защищал ее и позволял вдоволь наплакаться в своих теплых надежных объятьях, именно в такие положительные светлые моменты сердце Хартфелии начинало радостно трепетать. Доверчивая невинная девичья душа наивно верила в чистую искренность действий Нацу. Хартфелии казалось, что она небезразлична парню и внутри девушки начинал загораться маленький лучик надежды на что-то большее. Люси хотелось верить в то, что она нужна Нацу не только для издевательств и секса, что наконец она перестала быть для юноши той глупой, неуклюжей, наивной девочкой, над которой весело подшутить и легко заставить ее краснеть, сказав какой-нибудь пошлый комплимент по поводу ее соблазнительного выреза блузки или забавных детских трусиков с рисунками нелепых мультяшных зверят. Хартфелия думала, что Драгнил искренне беспокоился о ней и от чистого сердца проявлял к девушке бережную заботу в которой Люси так нуждалась.
Все-таки Нацу не зря постоянно называл Хартфелию глупой. Что правда, то правда. Девушка вряд ли когда-нибудь сможет измениться. Несмотря на то, что она знает, что ей ничего не светит, блондинка все равно продолжает простодушно вестись на добрые поступки, переставая замечать совершено очевидные вещи.
- А ты, случаем, не влюбилась в моего сына? - надменно поинтересовался Игнил, слегка наклонив голову на бок.
Хартфелия промолчала.
Какой смысл отвечать, если в независимости от того, какой ответ даст блондинка, Драгнил по-любому обо всем догадается по растерянности и замятости девушки.
Люси никогда не умела врать. У девушки всегда не получалось качественно и правдоподобно обвести кого-нибудь вокруг пальца. Беспокойно метавшиеся из стороны в сторону глаза, нервно перебирающие друг друга пальцы, скромно шаркающая ножка - все это выдавало Хартфелию с поличным. Да и к тому же Люси не особо любила лгать. Когда девушка врала, пусть даже и по какой-то важной причине, она испытывала какое-то неприятное тяжелое обременяющее чувство, от которого становилось так тошно на душе.
Игнил нахмурился.
- Все с тобой ясно, - сухо отозвался мужчина. - На следующей неделе я планирую устроить вечеринку, на которую я соберу всех достойных девушек на роль невесты для моего сына. Нацу должен будет выбрать одну из них. До этого времени ты должна бесслышно исчезнуть из этого дома, так чтобы Нацу ни о чем не узнал, поняла? - Драгнил-старший строго посмотрел на Хартфелию.
Люси подняла голову, полностью открывая обзор на свое заплаканное мокрое лицо и с мольбой посмотрела на мужчину своими заплаканными грустными глазами.
- Но я не могу, - еле слышно, практически только губами произнесла блондинка.
Одна маленькая слезинка плавно скатилась по нежной девичьей щеке и стремительно полетела на пол, оставляя за собой влажную соленую дорожку.
Люси никак не может перестать работать горничной у Нацу. Парень платит ей немалую сумму, которую девушка вкладывает в дорогостоящее лечение отца. Если Хартфелия послушается Игнила, то как девушка будет оплачивать счета в больнице? Что ей тогда делать? Кто еще может предложить Люси работу, подходящую к ее способностям и с хорошей заработной платой? Хоть Хартфелия почти получила высшее образование и знает довольно-таки много о профессии на которую поступала, но без диплома ее никуда никто не возьмет.
Вероятно, работа горничной была лишь прикрытием, скорее всего Нацу нанял Хартфелию в целях выбрать удобный момент и затащить ее к себе в постель. Может быть тогда Драгнил платил девушке так много, потому что включал в ее заработную плату еще и постельные услуги? Вполне возможно... Девушке очень неприятно думать, что ее использовали, как продажную девочку, отдававшуюся богатеньким мальчикам за деньги. Конечно, Хартфелия не сопротивлялась, когда Нацу начинал домогаться до нее потому, что боялась, что юноша разозлится и выгонит ее из дома, и прежде чем Люси успеет решиться на отчаянные меры, наймет себе новую горничную, и тогда Хартфелии будет нечем оплачивать лечение отца, но главной причиной, скорее всего, являлось то, что девушка таяла в теплых объятьях хозяина, его страстные ласки водили ее в экстаз, к тому же девушка очень любила парня и ее сильные непорочные искренние чувства в момент, когда юноша начинал ласкать и целовать блондинку, овладевали Люси целиком и девушка просто теряла голову, целиком отдаваясь Нацу.
Первый раз с Драгнилом был очень важен для Хартфелии. Люси отдала хозяину свою невинную непорочность и полностью доверилась ему.
У девушки больше никого не было кроме Драгнила.
Вообще Хартфелия за всю свою не особо долгую жизнь влюблялась лишь раз. Если Люси любит, то крепко верно и сильно. Блондинка не страдает простой симпатией, которая через некоторое время исчезает или же переходит на другой объект своего повышенного внимания. Хартфелия не ветрена, но это качество никак нельзя отнести к положительным. Если девушка будет верно привязана к объекту своей невзаимной любви, то будет только страдать. Какой смысл Хартфелии любить Драгнила, если он все равно просто использует ее и когда парню наскучит с ней играться, он сможет легко и просто найти себе другую дурочку, а Люси пошлет куда по дальше, перед этим одарив ее своей фирменной надменной ухмылкой. Ему будет все равно, а вот девушка будет страдать и корить себя за то, что позволила Нацу так легко и просто проникнуть в свое сердечко и прочно обосноваться в нем.
Но не смотря на это, Люси все равно не хочет покидать Драгнила. Хартфелия не может так сразу, неожиданно исчезнуть из жизни Нацу. Девушке хочется еще немного побыть с парнем и постепенно свыкнуться с мыслью, что ее жизненный путь навсегда расходиться с Драгнилом, но ведь в скором времени парень должен выбрать себе свою будущую невесту, Люси не должна мешать ему...
- Ну что ты молчишь? - нетерпеливо бросил Игнил, начиная нервно постукивать ботинком по полу и ритмично барабанить двумя пальцами по столу. - Ах да, ты, наверное, ждешь, чтобы я предложил тебе денег. - Мужчина тяжело вздохнул. - Сколько ты хочешь?
Нет. Хартфелия не может принять деньги от отца Нацу. Пусть даже они должны были бы пойти на лечение отца. Гордость, которая все же присутствует у девушки и совесть не позволяют Люси взять деньги просто так, практически не за что.
Хартфелия отрицательно помотала головой.
- Мне не нужны деньги... - тихо промямлила девушка.
Драгнил-старший гневно стиснул зубы.
- А что ты хочешь? ЧТО? - почти что выкрикнул мужчина, до побеления костяшек сжимая кулаки.
От внезапного, довольно-таки громкого повышения голоса Игнила, Люси невольно вздрогнула.
- Ну пойми же ты, что не интересна моему сыну! Думаешь, если он с тобой переспал пару раз, то все, любовь-морковь? Или тебе просто потрахаться не с кем? Понравилось с богатеньким мальчиком кувыркаться? Ну хочешь я в другое место тебя пристрою? - не выдержав, резко выпалил мужчина, совершенно не следя за своими слишком грубыми оскорбительными словами.
Из карих грустных девичьих глаз неожиданно хлынули прозрачные капли слез, начавшие стремительно скатываться по румяным щекам.
Сначала Игнил неприятно отозвался о семье Люси, потом сказал, что такие девушки, как Хартфелия, служат только на одну ночь, а теперь мужчина намекает на то, что блондинка ведет себя, как распутная девица. Конечно, Люси прекрасно понимает чувства отца, обеспокоенного за своего сына, но все-таки Игнил немного перегибает палку.
- Я уйду... - дрожащим сиплым голосом согласилась Люси.
Игнил настроен твердо и решительно, нет смысла упираться, мужчина все равно добьется своего. Скорее всего, главной целью приглашения Драгнила в свой кабинет было - убедить Хартфелию прямо сейчас покинуть особняк. Да и для девушки это будет лучшим решением. Зачем Люси целую неделю нужно привыкать к тому, что в скором времени она должна будет навсегда вычеркнуть Нацу из своей жизни и напоследок хорошенечко насмотреться на такое родное любимое юношеское лицо? От этого Хартфелии будет лишь больнее. Нужно сразу уйти и дело с концом. Возможно, находясь от розоволосого на большом расстоянии, Люси сможет быстрее забыть его. Если операция Джудо, даст Бог, пройдет успешно, то мужчину должны перевести на бесплатное лечение, тогда Хартфелия сможет вернуться обратно в университет, полностью загружая себя учебой и выкинув из головы все лишние отвлекающие мысли. И может быть, постепенно, неразделенные чувства Люси прочно и крепко запрутся в сердце, становясь лишь далекими грустными воспоминаниями, с каждым днем медленно стирающимися из памяти, оставляя за собой лишь некоторые короткие обрывки, которые, возможно, иногда будут всплывать в голове Хартфелии, изредка напоминая ей о своей глупой никчемной любви, не приведущей ни к чему хорошему.
Губы Игнила расплылись в широкой довольной улыбке.
- Правильный выбор, - удовлетворенно прокомментировал вышесказанные слова блондинки, мужчина. - А теперь иди собирай вещи. Чтобы через пять минут тебя здесь не было. И запомни, что ты не должна попадаться Нацу на глаза. Вперед. - Драгнил указал жестом на дверь.
Ноги Люси стали словно ватные.
Еле-еле передвигая нижними конечностями, Хартфелия медленно побрела в свою, теперь уже, бывшую комнату.
Перед глазами блондинки все расплывалось из-за слез, поэтому девушке приходилось постоянно протирать кистям свои опухшие красные заплаканные глаза, которые начинали краснеть пуще прежнего и неприятно щипать от частого протирания их рукой.
Сознание Хартфелии находилось в какой-то далекой прострации. Люси даже не помнила как добралась до нужного пункта назначения.
Когда Хартфелия собирала все свои вещи, которых, кстати говоря, было не особо-то и много, девушка вдруг вспомнила тот момент, когда Нацу обвинил ее в том, что она изменяет ему со Стингом и с пылу жару выгнал блондинку из дома. Тогда Люси думала, что все уже кончено, но к ее превеликому удивлению, хозяин сам пришел к ней и извинился, чего Хартфелия никак не могла ожидать. Но на этот раз это действительно конец. Никто не собирается прибегать и останавливать девушку. А Люси бы так хотелось, чтобы Нацу опять неожиданно ворвался к ней в комнату, крепко прижал к себе, не давая ни единого шанса выкарабкаться и попросил прощения за свою недавнюю грубость. Хотя нет, можно и без извинений. Хартфелия все равно была бы безумно рада и как обычно наивно поверила в то, что нужна Нацу. Это всего лишь самообман, но зато девушке так легче жить.
Люси торопливо запихнула вещи в небольшой переносной чемодан, даже не удосуживаясь проявить свою типичную аккуратность и сложить все ровно и осторожно. Просто девушке хотелось поскорее покинуть этот злосчастный особняк, побыстрее вернуться в свою маленькую скромную квартиру и хорошенечко выплакаться в подушку, выпустив всю свою боль и горечь наружу.
Хартфелия обхватила своими хрупкими ручонками прочные ручки чемодана и напоследок бегло окинув бывшее место своего временного проживания, направилась к выходу из особняка.
* * *
Нацу раздраженным хмурым взглядом нервно изучал скучный белый потолок.
Черт, да кто парня за язык тянул наговорить Хартфелии столько всего лишнего? Девушка ведь ничего плохого ему не сделала. Она просто нежно гладила парня по щеке и от этой невинной ласки, Нацу было очень хорошо и юноше не хотелось, чтобы девушка прекращала его гладить, но вот тогда какого черта Драгнил начал возмущаться, вместо того, чтобы расслабиться, прекратить думать о неприятной ссоре с отцом и вновь погрузиться в мир грез? Ну Нацу вообще дурак! Как он мог сказать Люси, что просто играет с ней и у него было много таких как она? Блин, да откуда у Нацу мог взяться кто-то другой кроме Люси, если все внимание парня еще со средней школы было полностью переключено на Хартфелию? Люси единственный редкий экземпляр в своем роде. Такой милой очаровательной глупышки больше не найти. Хартфелия раритет, который нужно бережно и надежно оберегать и защищать. Нацу постоянно твердил себе эти слова, но почему-то они все время вылетали из его дурной головы, и Драгнил причинял своему хрупкому милому чуду боль. И даже не удосуживался нормально извиниться за свои грубости, а все из-за этой чертовой бестолковой гордости, которую в такие моменты хочется засунуть куда подальше.
Нацу нужно научиться держать свои эмоции под контролем и не срываться на ни в чем не провинившуюся беднягу-Люси из-за своих проблем.
Эта глупышка хотела как лучше. Она не желала Драгнилу зла.
Когда Нацу вспоминал с какой милой и доброй улыбкой Люси гладила его по щеке, сердце начинало предательски сжиматься в груди и хотелось от досады биться головой об стену.
Черт, черт черт! Розоволосый гневно сжал руки в кулаки, сердито скрипнул зубами и с раздраженным вздохом начал кататься по кровати, по пути комкая своим туда-сюда двигавшимся телом толстое одеяло. Люси, наверное, сейчас плачет. Хотя почему "наверное"? Эта плакса определенно забилась в какой-нибудь тихий укромный уголок и тихо хныкает в одиночестве, прокручивая в своей голове все небрежно брошенные Драгнилом фразы.
Нацу приподнялся на кровати.
Мысль о том, что его маленькое блондинистое чудо плачет невыносимо терзала парня.
Сейчас Хартфелия будет тут со своими красными заплаканными глазами, мокрыми щеками и жалостливым взглядом перед Драгнилом ходить и тормошить его проснувшуюся едкую совесть.
Юноша лениво поднялся с кровати и, совершенно забыв надеть на себя верхнюю одежду, в одних трусах направился на поиски Хартфелии. Свой не особо пристойный вид Нацу как-то не тревожил. Все мысли парня были сконцентрированы на светлой плаксивой макушке, которую нужно отыскать в срочном порядке, крепко прижать к себе, переломив эту чертову гордость, извиниться и поцеловать, чтобы Люси не успела ничего возразить.
Хм, где же Хартфелия может быть? А, точно, Нацу ведь послал ее приготовить ему завтрак! Драгнил совсем забыл об этом. Но Люси уже должна была давным-давно выполнить его указание. Почему ее так долго нет? Ну девушка точно плачет! Подумав об этом, Драгнил ускорил свой шаг и вскоре оказался на нужном месте назначения.
Парень обшарил все закоулки на кухне, даже посмотрел под стол, но искомая цель так и не была обнаружена.
Юноша досадливо вздохнул. Ну и где же Люси может быть?
- Ты что-то ищешь? - неожиданно послышался за спиной Нацу голос отца. Почему-то юноше показалось, что в вопросе Игнила звучали нотки ехидства и даже некой издевки.
Розоволосый нахмурился.
- Не твое дело, - сухо бросил парень через плечо.
Игнил коротко усмехнулся.
- Если ты ищешь свою горничную, то она здесь больше не работает.
Нацу резко повернулся к отцу лицом.
- Как?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ты - только моя!
RandomОтец Люси тяжело заболел, бедной девушке приходится искать работу, чтобы оплатить дорогущее лечение родителя. Как-то раз девушка встречает Нацу Драгнила, который предлагает стать его служанкой, а взамен он возьмет все больничные расходы на себя. Бед...