Когда приходит тьма. Часть 1. Долгая ночь.

Глава 40

— Эта тварь мне уже порядком надоела, — вздохнул я. После того, как она чуть не перевернула старенький Ниссан в попытке вытряхнуть нас из него, я перестал сомневаться в том, что эта штука живая, но так или иначе, позволял себе отпускать в её сторону нелестные выражения. Но я смотрел в окно, а тем временем где-то в глубине моего сознания рождался новый страх. Я не считал по часам, но мог с уверенностью сказать, что с момента как она вернулась прошло не меньше чем полтора суток. Мы спали по очереди и не могли пропустить "рассвет". Выходит, она не покидала нас ни разу за все это время.

— И не говори, — произнесла Лена вполголоса и, опустившись на диван, закрыла лицо руками. — Я уже устала от темноты. Как в пещере живём. Когда она уже наконец уйдёт...
Я не ответил. Ещё максимум полдня и груз моей ответственности грозил увеличиться в два, а то и три раза. Я планировал втянуть в это Лену, но пока что боялся сказать ей об этом. Слишком много легло на её плечи с недавних пор, я это понимал, однако больше не мог держать все в себе и на себе.
— Я хотела попросить тебя кое о чем, — сказала женщина, выдержав долгую паузу, которую я и не заметил, если бы не частые вздохи и постукивания пальцев по вискам. Спрашивать я не стал, надеясь, что она передумает. Полина на кухне громко и неприлично выразилась, а Вадик прыснул и начал повторять за ней. Это вызвало у меня улыбку, которая в миг слетела с моего лица, когда Лена наконец озвучила свою просьбу.
— Я хочу, чтобы ты взял его, если меня не станет. Понимаешь? — Я не успел прийти в себя, как она продолжила, уверенно и настойчиво, как тот, кто знает, что будет дальше. — У него никого не останется, разве что двоюродная сестра, которая вечно ходит неизвестно где, а я... я не могу просто оставить его на неё.
— Ты не хуже меня знаешь, что это невозможно, — ответил я. — Он не вещь, которую можно просто передать из рук в руки. Я мог бы пообещать тебе позаботиться о нем, но не больше. Если я вообще смогу.
— Почему нет?
— Потому что рано или поздно солнце выйдет из-за горизонта и эта тварь вернётся туда, откуда пришла, а потом у людей появятся вопросы по поводу трупов, закопанных рядом с лачугой и не закопанных тоже. Как думаешь, с кого они спросят в первую очередь? Мне грозит или гроб или тюрьма, и это только в лучшем случае. Так, что твоя просьба тут никак не уместна.
— У тебя есть свидетели.
— А кто сказал, что они не окажутся рядом со мной? Я сделаю все, что смогу. — Произнеся последнюю фразу, я снова отвернулся к окну, не желая продолжать разговор.
— Этого будет достаточно, — все, что я услышал в ответ.

* * *

Ближе к утру, в районе четырех-пяти, если полагаться на мои наручные часы где-то прогремел взрыв, А спустя несколько секунд раздался второй. К тому времени мы уже были на ногах, взволнованные и напуганные до смерти. В панике мы уже было решили, что город подвергся бомбардировке, но к счастью, все ограничилось двумя взрывами и дребезжанием оконных стекол. Чуть позже я понял, что это было. Когда мы вломились в квартиру, отопление работало не так, как бы нам хотелось, однако этого оказалось достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно в тёплом свитере и под одеялом. После взрывов батареи начали стремительно холодеть, а температура в квартире стала снижаться.
— Артем, ты чувствуешь, что стало холоднее? — спросила меня Полина. Я метался по комнате, в приступе раздражения от собственной беспомощности и пытался думать. Я уже понял, что кто-то решил избавиться от котельной, отапливающей весь жилой комплекс, решил заморозить всех, кому удалось выжить и спрятаться и, чем глубже я в это вдумывался, тем сильнее становился мой гнев.
— Да, скоро мы тут замерзнем к чертям, — грубо ответил я. — Эта херня не хочет сваливать отсюда, она хочет добить нас, чтобы мышки повылезали из своих норок! Вот чую я, что она это сделала. Ничего, что-нибудь придумаем. Что-нибудь обязательно придумаем.
— Думаешь, она взорвала котельную?
— А тут и думать нечего. Что бы с нами не случилось, это всегда приводит к тому, что мы оказываемся в какой-нибудь жопе. Или окруженные волками или под прицелом чокнутых мужиков в военной форме, да, все что угодно! А теперь вот это.Я не удивлюсь, если завтра она разобьет окно и сломает фонарь.
— Артем, тише, — произнесла девушка шепотом, неожиданно подскочила с дивана и бросилась к окну.

Я открыл рот, но забыл, что хотел сказать, когда моих ушей коснулся звук, один из самых жутких, что я когда-либо слышал — тяжелые и медленные шаги, сопровождаемые скрипом затвердевшего от стойкого мороза снега.
— Ты это слышишь?
— Слышу, ничего страшного, просто кто-то идёт по своим делам, — отозвался я, не желая признавать, что струхнул не меньше Полины.
— Хотелось бы мне так думать, — сказала девушка, настойчиво пытаясь что-то разглядеть в кромешной тьме за окном. — Если это человек, есть вероятность, что он ещё в здравом уме? Как думаешь?
— Думаю, что нет. Мы — исключение. В одиночку туда и я бы не пошёл.
— А если бы ты остался один? Может ему нужна помощь?
— Что, рискнешь?

Полина отрицательно покачала головой и отошла от окна. Как ни странно, на улице снова воцарилась тишина, а это означало только одно — путник остановился. Знать бы только, где и почему он это сделал.
— Если рассвет не наступит, нам придётся выйти отсюда, — заявила девушка, когда я вернулся к ней. — Завтра здесь будет так же холодно как на улице. Если котельную взорвали, ждать тепла бесполезно.
Я кивнул, отгоняя от себя внезапно закрутившийся в голове рой мыслей.
— Придётся, — медленно произнёс я, не скрывая в голосе налет неизбежности.
Полина опустила голову на моё плечо и тяжело вздохнула, а спустя мгновение раздался тяжёлый стук в дверь.