Я готов на все ради тебя!)

Глава 15.

От слов Маи.

Родители были искренне рады меня видеть. Даже отец, который, когда я решила уехать, отрекся от меня, был рад. А все потому, что он мой папа. Родители любят своих детей вопреки всему, чтобы те не натворили.

По приезде домой был вкуснейший ужин в честь моего возвращения. Эта атмосфера радости и любви на какое-то время притупила боль и тоску, но когда первые эмоции улеглись, они вернулись с новой силой.

И вот я уже почти три недели живу дома. Дома? Да и нет одновременно. В этом доме я выросла, но оказывается правду говорят — дом там, где твое сердце. А мое сердце осталось далеко за океаном, и, не смотря на все старания родных, я чувствую себя чужой в отчем доме.

Всеми силами я старалась делать вид, что все отлично, но, похоже, получалось плохо. Отец решил, что это результат столкновения мечты и реальности, просто сильное и горькое разочарование. Но к его чести, он ни разу не сказал ничего, наподобие «я тебя предупреждал».

А вот мама оказалась куда проницательнее.

- Мая, солнышко, может, ты, наконец, скажешь, что тебя так мучает? — спросила она, придя как-то вечером ко мне в комнату.

Моя мама — Джейн Стенфорд была поистине удивительной женщиной. Ум, красота, проницательность — все было при ней. И сейчас, сидя под пристальным взглядом шоколадных глаз, я просто не знала, что делать. Она видела меня насквозь.

— Я уже говорила — это просто горькое разочарование. Тяжело смириться с тем, что твоя мечта обратилась в пыль, — старалась как можно убедительнее сказать я.

— А по-моему, это сказал твой отец, а ты просто поддакнула, ухватившись за шанс не раскрывать истину, — нахмурилась она. - Мая, я знаю тебя с пеленок и ни за что не поверю, будто ты так раскисла из-за того, что не покорила Голливуд. Расскажи мне, милая. Я же твоя мать, и мне невыносимо видеть, как ты мучаешься.

Вот откуда она это знает?

— Мама... — прошептала я и неожиданно для самой себя разревелась как ребенок.

Все это время я была так подавлена и одинока, столько сил приложила, чтобы держать в узде чувства и эмоции, что малейшее проявление участия уничтожило весь самоконтроль на корню.

Мама смотрела на меня с ужасом. Я всегда была удивительно не плаксивым ребенком. В последний раз она видела мои слезы в возрасте четырех лет.