Я готов на все ради тебя!)

Глава 17.

От слов Маи.

Темно. Хочется пить. Где я?

Медленно ко мне приходит осознание того, что темнота — следствие закрытых глаз. Призывая на помощь все свои силы, я распахиваю глаза и тут же закрываю обратно, ослепленная ярким светом.

Затем, я снова, но уже медленно и осторожно открываю глаза. Вот теперь терпимо.

Обвожу место, где я оказалась, взглядом и понимаю — это больница. Вместе с этим открытием приходят и воспоминания. Господи, нет!

Попытка сесть приводит к вспышке боли во всем теле. Что... Почему... Я упала с лестницы!

Мой ребенок!

Пытаюсь позвать кого-нибудь, но из пересохшего горла вырывается лишь слабый хрип. Видимо, меня все-таки услышали, потому-что меньше чем через минуту в палату заходит медсестра.

— Мисс Стенфорд, как вы себя чувствуете? — интересуется женщина лет тридцати пяти.

— Пить хочу, — хриплю я.

— Конечно, — кивает она и выходит прочь.

Вместо этой женщины в палату со стаканом воды заходит мама. Она помогает мне выпить живительную влагу и после садиться на стул неподалеку от моей кровати.

В ее глазах я вижу боль. Много боли.

— Мама, — шепчу я, — Что с тобой? Почему у тебя такое лицо?

В голове проскакивает догадка, но я гоню ее прочь, не давая укорениться в голове.

- Мая, родная моя... — ее голос на миг прерывается. — Почему ты нам ничего не сказала?

Я прекрасно понимаю, о чем она.

— Что... — мне никогда так тяжело не давались слова. — Что с моим малышом?

— Мая... Мне так жаль, — начинает плакать она. — Все будет хорошо...

Она продолжает что-то говорить, но я ее не слушаю. В моем мире больше ничего не осталось. Ее слова — смертный приговор. Нет сил, плакать, нет сил, кричать, ни на что нет сил...

За что? Что я такого сделала? Почему у меня забирают все и всех?

Мой ребенок... Его больше нет. Нет последнего лучика света во тьме моей жизни.

Последняя ниточка, что связывала меня с Блейком, оборвалась. И самого Блейка больше нет.