Mental breakdown

Демоны прошлого и будущего

  Чонгук выходит из роллс ройса последним, кивает придерживающему дверь шофёру и бросает окурок на тротуар. Альфа вертит в руке трость и идёт сквозь живой коридор, созданный своими людьми, внутрь самого известного и элитного ночного клуба Сеула. На плечи Чонгука накинуто чёрное пальто от Балмэйн с соболиным мехом на воротнике, на нём тёмно-серый костюм-тройка от Brioni, чёрные как смоль волосы тщательно уложены. Альфа и его люди проходят прямо по центру танцпола, охране даже не нужно заставлять людей расходиться — они сами разбегаются в стороны, увидев мужчин, и провожают их любопытными взглядами. Чонгук смотрит только вперёд, ни на кого и ни на что не отвлекается, шага не замедляет. Хосок идёт справа от него, сканирует толпу взглядом, угадывает их следующие движения, выискивает, откуда может грозить опасность. Тёмно-красные волосы альфы зачёсаны назад, он, в отличии от Чонгука, одет в чёрную кожанку поверх белой, облегающей подтянутое тело футболки и узкие чёрные джинсы.

Альфы поднимаются на второй этаж и останавливаются перед массивной дверью в ожидании, пока их люди разговаривают с охраняющими её парнями. Разговор длится больше положенных Чонгуком пяти секунд — Хосок театрально вздыхает и делает шаг к двери. Оставив позади два трупа, мужчины оказываются в большом зале, прямо посередине которого бурлит джакузи, спокойно вместившее бы человек восемь одновременно. Сейчас в нём сидят трое омег и двое альф. Стоит мужчинам войти внутрь, как все, кто находятся в комнате, затихают. По краям от джакузи расположены диванчики с низкими столиками, заваленными бутылками с дорогим алкоголем, и недалеко от него круглая стойка, на которой танцует полуголый омега — на парне только набедренная повязка из позолоченной парчи. Почти все диванчики заняты, Хосок приблизительно подсчитывает в голове, сколько в комнате может быть оружия. Потом альфа поворачивается к диджею и скрещивает ладони, заставляя того вырубить в помещении музыку.

— Кто главный? — Чонгук обводит презрительным взглядом восседающих на диванах альф, каждый из которых уже потянулся к поясу.

— Какого хуя вы творите? Кто вы вообще такие? — с дивана по центру поднимается грузный мужчина и, оттолкнув сидящего у него в ногах омегу, двигается на Чона.

— Кто здесь главный? — повторяет свой вопрос Чонгук, впившись в мужчину взглядом.

За мужчиной сразу останавливаются двое грозного вида альф, и тот, приблизив своё лоснящееся от жира лицо ближе к Чонгуку, шипит тому в лицо:

— Я.

— Теперь главный здесь я, — спокойно говорит Чон.

Мужчина несколько секунд смотрит в глаза альфы, а потом начинает громко смеяться. Чонгук только усмехается, ждёт, когда тот перестанет гоготать, а потом, легонько повернув голову влево к своим людям, приказывает:

— Закройте двери.

Чон вновь возвращает внимание к вытирающему выступившие от смеха слёзы в уголках глаз альфе, смотрит на стоящих за ним громил и, резко достав спрятанный в корпусе трости меч, чётким движением, за которым даже Хосок уследить не успевает, перерезает мужчине горло. Альфа хватается за горло и, разбрызгивая кровь, бьющую из сонной артерии, заваливается на бок. Ещё два движения — и у ног Чонгука лежат двое альф.

— Я же сказал, теперь клуб мой, — Чонгук убирает меч в трость. — Никто отсюда не выйдет, — поворачивается он к Хосоку, который сразу стягивает с себя кожанку.

Чон, перешагнув через трупы на полу, хватает со столика бутылку шампанского и проходит к дивану. Звуки пуль, драки, криков, визг омег мешают альфе отдыхать — Чонгук посылает к блюющему от страха и рек крови за пультом диджею своего человека и просит включить что-нибудь приятное. Пятнадцать минут спустя в комнате не остаётся ни одного живого альфы, который бы не принадлежал клану BST.

— Иди ко мне, малыш, — Чонгук хлопает по бедру, смотря на сидящего на коленях и плачущего у шеста омегу. — Будем праздновать.

Омега испуганно смотрит на альфу, обводит взглядом комнату, которая окрашена в красный, и на трясущихся ногах спускается на пол. Он, хлюпая босыми ногами по залитому кровью полу, идёт к развалившемуся на диване мужчине. Поскальзывается, падает на колени, вновь поднимается и, утирая запачканными в чужой крови руками слёзы, останавливается напротив. Чонгук притягивает его к себе, усаживает на колени и прижимает его голову к груди. Поглаживает по волосам, водит пальцами по щеке, успокаивает. Хосок падает на диван рядом и, откинув голову назад, прикрывает веки. Он весь перепачкан в крови, белая футболка теперь бордовая, кровь сохнет и противно липнет к телу, но альфе надо перевести дух.

— Мне не помешает душ, — усмехается он и смотрит на руки, утирает сгибом локтя забрызганное чужой кровью лицо.

— В этих свиньях крови океан, — отвечает ему Чонгук, продолжая поглаживать трясущегося на его коленях омегу. — Я хочу, чтобы клуб переделали. Здесь пахнет дешевизной и безвкусицей — джакузи, шест — это, что, блядь, мелкий притон или элитный клуб? Ещё бы позолоченных слонов у дверей выставили, махараджи ебанутые, — сплёвывает альфа.

— Потому что мало обладать деньгами, надо ещё вкус иметь, но это же разбогатевшие за один день барыги, чего ты ждал? — пожимает плечами Хосок. — Эту дыру за сутки сделают такой, какой ты хочешь, — я распоряжусь. И кстати, я скинул текст Кэлу, он с копами разберётся, — выдыхает Хосок и тянется к бутылке, пьёт прямо из горла.

— Прекрасно, — Чонгук разворачивает омегу лицом к себе и просит перестать плакать. Большим пальцем утирает скатывающуюся вниз по лицу слезу, а потом легонько касается скул губами.

— Когда у нас первая встреча с кланом Мин? — Хосок встаёт на ноги.

— Они решают вопрос о свадьбе. Думаю, если так пойдёт, на ней только и встретимся. А пока закажи лучшую выпивку, и пусть вызовут лучших блядей. Хочу «Добро пожаловать» от этого долбанного города, пусть чествуют нового короля, — говорит Чонгук Хосоку и отпускает его.

— А ты, малыш, скользи вниз, на колени, покажи, как ты умеешь работать язычком. Умеешь ведь? — Чонгук обхватывает ладонями лицо омеги и смотрит в глаза. — Потому что если не умеешь, мы его тебе отрежем. Зачем тогда такой кукле, как ты, язык, не стихи же мне декламировать.

Омега часто-часто кивает и послушно сползает на колени.