Свой - чужой мир

Глава 14

   К пяти вечера Варвару и Горайя ждал в гости лилипут Яромир. А пока в запасе оставалось чуть больше часа, Горай попросил пегаса спуститься к реке облизывающей гладкую гальку дикого берега.
   Спешившись Варвара, потрепала гриву пегаса, огляделась по сторонам.
   Противоположный берег украшали валуны, за которыми тянулись раскидистые ели. В плавном течении реки плескалась рыба. За спиной Варвары сцепившись между собой ветвями, возвышалась стена непроходимого леса. Пусть красота нетронутой природы завораживала, но Варвару обуяло чувство отшельничества. Одиночество брошенного, забытого, отвергнутого обществом человека.
   — Зачем мы здесь? — отпуская гриву Ареса, спросила Варвара у Горайя. Пегас зашагал к воде. Склонив голову, принялся пить.
   —Тебе не нравится? — спросил Горай. — По-моему чудесное место.
   — Да, место неплохое, — присаживаясь на нагретый солнцем берег, сказала Варвара. — Часто ты здесь бываешь?
   — Каждый день, — расположившись рядом с Варварой, сказал Горай. Он обернулся, посмотрел в темноту леса. Пегас напившись, побрёл вдоль берега, дёргая редкие пучки травы, прорастающие между камней.
   Варвара представила, как Горай подолгу сидит на берегу, отдавшись собственным мыслям и воспоминаниям. Он закрывает глаза, ложится, закинув руки за голову, подставив смуглое лицо тёплому солнцу. Слушает плеск разбиваемой о камни воды, шум играющего ветвями деревьев ветра, всевозможное пение разнообразных птиц. Пожалуй, в этом ежедневном временном отшельничестве есть своя прелесть.
   Но стоило Варваре расслабиться, почувствовать дух природы, как позади, затрещали ветки деревьев. Девушка встрепенулась, обернулась. Треск усилился. Казалось кто-то огромный и неповоротливый пробивается сквозь лес к реке, ломая на пути преграду, в виде еловых ветвей. Медведь! Мелькнуло в голове Варвары.
   Пегас выпрямился. Оторвав голову от редких клочков травы, повернулся к лесу. Навострил уши.
   — Ты слышал?! — вскрикнула перепуганная Варвара, вскакивая на ноги.
   — Слышал, — улыбнулся Горай, которого не волновало дикое животное, по мнению Варвары готовое в любую секунду напасть на непрошеных гостей. Спокойный, он поднялся на ноги, когда ветви ближних елей и сосен начали трепыхаться, будто крылья бабочек.
   Вконец перепуганная Варвара, подавшись воле инстинктов, спряталась за спину Горайя, пусть и понимала, что животное способное ломать ветви деревьев, словно зубочистки, проглотит обоих и даже не подавится.
   — Не бойся, — сказал Горай. Пегас, будто почуяв угрозу, расправил крылья и взлетел, поднявшись на три метра в воздух.
   Варвара хотела было ответить, сказать что-нибудь язвительное, но не успела. Она открыла рот и так и осталась стоять в оцепенении с ползущей вниз нижней челюстью.
   Из темноты леса выскочило существо, вдвое превышающее размеры орка. Его грузное тело покрывала густая голуба шерсть. Животное стояло на задних лапах. Передние лапы с острыми синими когтями и синими подушечками расправлены в стороны. Огромная мохнатая голова с вытянутой мордой заканчивающейся синим кожаным носом, разинула пасть, обнажив белоснежные клыки и бледно-голубой язык. Цвет животного ввел Варвару в замешательство, из-за чего девушка не сразу узнала в нём медведя. Как бы это дико не звучало, но да, это самый что ни на есть белый медведь переросток с выкрашенной шерстью.
   Дикое животное, покинув лесные дебри, оказавшись на пологом берегу, усыпанным мелкой галькой на мгновение замерло. Затем издав громкий пронёсшийся по округе и встретивший эхо рёв, оставаясь на двух задних ногах, бросилось на Горайя и Варвару, сотрясая землю, выбрасывая из-под лап камни.
   Девушка, вцепившись в плечи Горайя, прибывая в оцепенении, не в состоянии пошевелить и плацем, завизжала. Но изо рта вырвался слабый жалкий стон. Если бы она в тот момент обмочилась, позже ей не было бы за это стыдно.
   Медведь преодолел короткое расстояние в секунды. И когда его огромные лапы сомкнулись на спине Варвары, вжимая её и Горайя в широкое тело, покрытое густой шерстью, при этом отрывая от земли, а их лица обдало горячим пахнущим мятой дыханием, девушка поняла что это конец. Она умрёт мучительной смертью, а от её тела останутся лишь переломанные обглоданные кости.
   — Малыш! — уперев руки в мохнатую грудь медведя, отрывая лицо, путавшееся в голубой шерсти крикнул Горай. — Немедленно поставь нас на ноги!
   Медведь, игнорируя слова Горайя, продолжал вжимать в себя неожиданных посетителей. Варвара догадалась, что «Малыш», не пытается разорвать её или задушить их в объятиях. Он радуется встрече. Так восторженный годовалый ребёнок, открывающий для себя все прелести окружающего мира, неловкий и неумелый прижимает к себе котёнка. Он не сознаёт, что может свернуть котёнку шею, или вывернуть лапу. Он искренне радуется ощущениям прикосновения теплого комочка к телу.
   — Малыш! — придав голосу строгости, которая так и сквозила добродушием, выкрикнул Горай, стуча медведю в грудь ладонью. В воздухе над головой голубой мохнатой глыбы раздалось ржание Ареса.
   Неповоротливый Малыш вскинул голову, заурчал, уставился на пегаса. Летающий конь забавлял животное не меньше людей. Малыш разжал объятия, роняя на землю Горайя и Варвару, и потянул лапы вверх, желая поделиться своей любовью и с пегасом. Но ловкий Арес вывернулся, упорхнул от Малыша.
   — Оуурррууу, — произнёс медведь, провожая взглядом бледно-голубых, словно льдинки глаз, Ареса.
   —Ты же знаешь, у Ареса крылья и с ним твои радушные объятия не пройдут, — поучительным тоном заявил Горай, поднимаясь с земли и помогая подняться Варваре.
   — Руррруу, — ответил Малыш, устремив преданный взгляд на Горайя.
  — Это кто? — делая шаг за спину Горайя, прошептала Варвара. Она смотрела на медведя, разглядывая его глаза, наполненные всеобъемлющей любовью и нежностью.
   — Это редкий вымирающий вид Снежного медведя, — пояснил Горай. — Я дал ему имя Малыш. И ему оно нравится. Правда, Малыш?
   — Рр, — проурчал Малыш.
   — Познакомься, — Горай сделал шаг в сторону, открывая медведю девушку, — это Варвара. Она приехала к нам погостить.
   Малыш, метнулся к девушке и, подхватив её, вновь зажал в крепких объятиях, принялся покачивать из стороны в сторону, так что ноги Варвары болтались, напоминая маятник в часах.
   Варвара отплевываясь от шерсти Малыша, отстраняясь от широкой грудной клетки медведя, вдруг рассмеялась. Захотелось обнять Малыша в ответ, но руки были прижаты вдоль тела и девушка, дабы показать взаимность обуявших медведя чувств щекой уткнулась в мягкую голубу шерсть.
   — Малыш, поставь её на ноги! — велел Горай.
   — Уррор, — проревел медведь, крепче прижимая Варвару, заставив девушку взвизгнуть.
  — А ну поставь! Ты делаешь ей больно.
Издав тяжёлый вздох, Малыш опустил Варвару на землю.
   — Он обожает обниматься, — сообщил Горай, сияющей счастьем Варваре.
   — Он ужасно милый! — сказала Варвара, разглядывая медведя переполненным любовь взглядом.
   Услышав слова девушки, всеми забытый Арес, паривший над их головами, зафыркал приревновав Варвару к Малышу.
   — Ты тоже очаровашка! — задрав голову, заверила пегаса Варвара.
   Горай расстегнул косуху, и полез во внутренний карман. Малыш при этом движении бросился к Горайю. Упав на все четыре лапы уткнулся носом в худую грудь парня, чуть не сбив того с ног. «Легче парень!», — кричал Горай, пытаясь что-то вытащить из кармана куртки, но голубой гигант не слушал его и продолжал толкаться носом в грудь, намереваясь достать добычу самостоятельно. Справившись с медведем, Горай извлёк из кармана шоколадный батончик, изворачиваясь, чтобы не позволить Малышу выхватить лакомство, вскрыл упаковку, открыв миру растаявший комок шоколада. При виде расплавленной субстанции медведь как дрессированное животное шлёпнулось на попу, протягивая к развёрнутой обёртке лапы. Горай положил на синие подушечки лап Малыша лакомство и подошёл к Варваре, все это время наблюдавшей за действиями с умилительной улыбкой на губах.
    — Он обожает шоколад не меньше объятий, — усмехнулся Горай.
   Малыш кончиком голубого языка слизывал сладость.
    — Он один? — спросила Варвара.
   — Ага. Совсем один, — ответил Грай.
   — Ты сказал, их вид вымирает. Почему так произошло? — присаживаясь на камни, обхватив руками, колени спросила Варвара. Она чувствовала, что история Малыша не из приятных, но всё же хотела знать её.
   Арес, летавший над головами, заметив у Малыша шоколад, спустился на землю и, вскинув голову, прошёл дальше вдоль берега, возобновив варварски прерванный перекус.
   — Охотники, — присаживаясь возле девушки, сказал Горай.
   Снежное королевство, столицей которого являлось это волшебное место, носящее одинаковое название с городом в котором родилась Варвара, включает в себя ещё четыре посёлка и один заповедник. В этом заповеднике и обитали Снежные медведи, которые всегда обладали низкой плотностью популяции, но жили при этом по двести, триста лет. Разумеется, их мех, и мясо являлись ценной добычей браконьеров, что сбывали редких животных на чёрных рынках. Смотрители заповедника били тревогу, но, ни улучшение охраны, ни принятый королём закон, о строгом запрете убийства снежных медведей не удерживали браконьеров. В их действиях лишь появилась осторожность и изощрённость. Да и охота на снежных медведей представляла собой детскую забаву. Стоило тайком прокрасться в заповедник, как добродушное животное кидалась на тебя с объятиями. Вот он трофей с распростертыми лапами, остаётся только выстрелить. Конечно, не всем браконьерам удавалось улизнуть незамеченными. Тех немногочисленных убийц, что удалось поймать, казнили через повешение. Но снежных медведей от этого больше не стало. В итоге остались трое из тридцати. Два самца и одна самка. Но и здесь всё оказалось куда сложнее, чем можно было бы себе представить. Снежные медведи однолюбы. Они выбирают самку раз и навсегда. И если кто-то из «семейной пары» по трагической случайности умирает в молодом возрасте, партнёр всю оставшуюся жизнь живёт особняком, держась от сородичей на расстоянии.
   — Малыш потерял семью? — спросила Варвара, наблюдая, как медведь вылизывает обёртку от шоколадки.
   Горай, кивнул головой.
   — Почему он здесь, а не в заповеднике с теми двумя?
   — Он горевал, глядя на «любовь» сородичей и король принял решение перевести его сюда.
   — А те двое остались в заповеднике?
   — Нет, их тоже перевезли в другое место, подальше от браконьеров.
   — Раз они столько убили, неужели они не доберутся ещё до троих? — забеспокоилась Варвара.
   — Их хорошо охраняют.
   — Но ведь их и раньше охраняли.
   — Двоих, охранять куда проще, чем тридцать.
   Варвара задумалась, она смотрела на Малыша, вертящего в лапах вылизанную обёртку. Сколько ему лет? Двадцать? Пятьдесят? Сто? А сколько у него ещё в запасе? Сколько бы у него ни было он обречён на одиночество. Не этим ли вызвана радость от встречи с Горайем? Будь у него самка, бежал бы он, ломая колючие ветки деревьев едва почуяв друга? Смотрел бы на него стой преданностью и любовью, с которой даже Арес не смотрит? Чем он занят на протяжении дня, предоставленный самому себе? Сидит в ожидании нового дня обещающего встречу с Горайем? И что будет, если вдруг на этом самом берегу однажды появится не Горай а охотник с ружьём, дуло которого встретит радостного Малыша, бегущего навстречу объятиям и любимого шоколада?
   Варвара отвернулась от Горай, смахнула подступившие к глазам слёзы. Парень это заметил. Он пододвинулся к Варваре, обняв за плечи, притянул к себе. Варвара уткнулась в тощую грудь юноши и вдруг заплакала не в силах больше сдерживаться.
   — Его хорошо охраняют, — поглаживая девушку по вздрагивающей от всхлипов спине, заверил Горай. — Даже местные жители не знают, что в наших лесах водится Снежный медведь. Эта территория закрыта от посторонних.
   — А ты тогда откуда знаешь? — отстраняясь от Горайя, вытерла слёзы Варвара.
   Малыш, наигравшись с блестящей обёрткой, вскочил на четыре лапы и бросился к Варваре. Оказавшись у самого лица девушки, шлёпнулся перед ней на попу и заключил в объятия, в которых она утонула. На этот раз он не стиснул девушку, перекрывая кислород, и Варвара смогла обнять медведя в ответ.
   — Я один из охранников, — пояснил Горай, отводя глаза и ковыряя сухой веткой камушки.
   Парень явно что-то недоговаривал, но Варвара не стала его допрашивать. Она видела, с какой заботой Горай открывал медведю шоколад, и с какой лаской трепал за ухом. Он не мог причинить Малышу вреда, это единственное что волновало девушку.
   — Почему, ты не приносишь ему больше шоколада? — спросила Варвара. Малыш держал её в объятиях. Его синий нос путался у девушки в волосах, втягивая цветочный аромат шампуня.
   — Ему много нельзя. Одного батончика в день вполне достаточно, — похлопав медведя по лапе, ответил Горай.
   — А чем он вообще питается? — задала следующий вопрос Варвара.
   —В основном рыбой. Её здесь много. Да ты и сама видела.
   Да рыбы, правда, много. Она плескалась, выпрыгивая на поверхность воды, словно маленькие дельфины на представлении в дельфинарии.
   — А ещё я показал ему, где растёт, мята, и приучил жевать её листья после еды, — сообщил Горай, словно рассказывал о достижениях своего ребёнка.
   — Так вот почему у него так приятно пахло изо рта, — улыбнулась Варвара.
   — Ты бы понюхала его до того как мы нашли мяту! — скривился Горай, заставляя девушку смеяться.
   Подарив малышу, бесчисленное множество объятий Варвара и Горай забрались на Ареса, к которому медведь питал особые чувства, и взмыли в воздух. Малыш, проводив гостей долгим печальным взглядом, забрался в воду, скрывшую задние лапы и принялся ловить ужин.
   — Знаешь, если бы я могла здесь остаться, я бы хотела работать с тобой в охране, — летя вдоль реки, с размытым отражением Ареса, сказала Варвара.
   Горай удержал улыбку, и лишь после повернулся к Варваре.
   — Ты можешь навещать его сколько угодно и когда угодно, без трудоустройства в охрану, — сказал он.
   — Спасибо! — взвизгнула счастливая Варвара, обняв Горайя.
   — Только держи рот на замке, — предупредил Горай, чем обидел девушку, которая мгновенно отстранилась.
   — За кого ты меня держишь!?
   — Да брось! — засмеялся Горай. — Не дуйся, я так.