Театр, драма, Гарри Стайлс

Сцена 2

На самом деле пробы прошли хорошо.

Луи продолжал про себя называть ребят студентиками, но признал, что многие из них талантливы и пришли участвовать в серьёзной постановке не от балды. После прослушиваний, когда была набрана группа для массовки, все парни и девушки — даже те, кто не прошёл отбор — столпились вокруг актёров и стали расспрашивать их о профессии.

Завязался один из тех длинных душевных разговоров о трудностях на жизненном пути, о предрассудках, связанных с работой актёра, о проблемах трудоустройства и многом другом. И актёры с удовольствием делились своими историями из жизни. Некоторые с особым энтузиазмом.

— Меня несколько лет назад остановил самоуверенный коп, — с ухмылкой начал Найл, он же исполнитель роли доктора Мартина Дайзерта. — На шоссе, где-то в Колорадо. Остановил и давай осматривать салон и мою сумку на наркотики. Такой фигнёй специальной всё проверил, ничего не нашёл. Я на него огрызался, потому что опаздывал на свадьбу брата, — он женился на своей американке. Я поэтому и решил из Денвера в Эл-Эй прокатиться. Даже не спрашивайте, каким ветром я был в Денвере со своей машиной. Всё равно не вспомню.

Среди студентиков прокатились короткие смешки. Найл умел травить истории так, что все смеялись независимо от наличия юмора в его рассказе. Найлу было около тридцати пяти — дорожные анекдоты о его путешествиях по Штатам составляли семьдесят два процента всех его анекдотов.

— Коп вдруг спросил: «Ты кем работаешь?». Я ответил, что играю в театре, по возможности снимаюсь в кино. Короче, актёр. А он скорчил рожу и сказал: «Не для мужика эта работа — скакать и развлекать пижонов». Что-то в этом роде. Я вспылил ещё больше, потому что всё ещё опаздывал на свадьбу к брату, а какой-то идиот решил оскорбить мою гордость.

— Вмазал? — спросил Джош, посмеиваясь.

— Нет, — отмахнулся Найл. — Не вмазал. Я ему сказал: «Вот вы, сэр полицейский, стоите здесь и останавливаете правонарушителей. Это ваша территория, вы здесь имеете власть. И у меня то же самое. У меня есть власть над каждым, кто приходит на представление. Я могу заставить их всех смеяться, грустить, рыдать, любить — я имею власть над их душами. Это моя работа».

Кто-то из студентиков присвистнул. Они все так и светились от гордости за свой выбор. Луи одобрительно улыбнулся Найлу. Этот парень умел удивлять.

— Согласны со мной, желторотые? — спросил Найл у ребят. Они заулыбались шире, закивали.

— А что коп сказал? — поинтересовался Луи.

— Он скорчил рожу, задумался, а потом буркнул: «Езжай уже». И я всё равно опоздал на свадьбу брата... а ведь был шафером. А вообще, это я рассказываю на случай, если что-то подобное случится с вами. Актёрская профессия — блядская профессия. Другого слова не подобрать. Это блядская профессия, и никто этого не приукрашивает. Мартышки — это не актёры, как сказал наш индюк-режиссёр. Поэтому будьте готовы, ребятки.

— Что насчёт... одобрения семьи? Вы когда-нибудь сталкивались с неодобрением родителей?

Луи улыбнулся. Ностальгия!

— Я сталкивался, — спокойно сказал он. Резвая девчонка, задавшая вопрос, замерла, внимательно изучая его взглядом.

— Как ты справился с этим? — робко спросила она.

— Да никак, — Луи пожал плечами, играя беззаботность. — Родители часто говорят умные вещи, которые дети не хотят слушать. Даже если кажется, что они несут чушь, ограничивают тебя и чрезмерно опекают, временами стоит их слушать. Временами — наоборот. В семнадцать я так поссорился с отцом, что сбежал жить к другу на две недели. Мой отец как Найлов коп. Не дело это — развлекать пижонов, и так далее...

— Как ты стал актёром? — у девчонки глазки так и засияли.

Значит, понимает. Луи улыбнулся.

— Мама тайком давала мне деньги на занятия в студии по актёрскому мастерству. Участвовал в школьных постановках. Однажды, как вы, попал на открытый проект в театр. Закончил школу и поступил в универ на драму и английскую литературу — у отца чуть приступ не случился. Но я успешно отучился и выпустился. Стал работать. Со временем папа смирился и понял мой выбор. Пару раз он приходил сюда посмотреть на меня, увидел, что я... счастлив и нашёл своё место. Как-то так.

Девушка кивнула, улыбаясь.

Затем начал говорить Эндрю, исполнитель роли Фрэнка Стрэнга, отца Алана. Драмой его жизни была бедность — не было денег на высшее образование. Он брал кредит, работал как вол, чтобы оплатить его. Луи слушал и слушал, впитывая истории — казалось, никак не мог ими насытиться.

У каждого актёра труппы позади осталась своя битва за это место под солнцем и за своё призвание. Студентики ещё долго не отпускали их и спрашивали, спрашивали, спрашивали...

Из зала пришлось переместиться в вестибюль, потому что началась репетиция другого спектакля. Джош, Элла и Хэйли покинули их — они играли в нём.

Луи заметил, как Гарри несколько раз выходил из зала, с кем-то напряжённо разговаривая по телефону. Но не уделил этому внимания.

Беседа продолжалась, а студенты ещё долго не хотели расходиться.