Сцена 8

450 21 18
                                    

В зал пожаловал художественный руководитель — небезызвестный Бен Уинстон. И пробыл он на репетиции не больше двадцати минут. За это время он о чём-то переговорил с Лиамом, затем с Зейном. С Гарри перекинулся лишь парой слов, и этот факт не мог пройти мимо Луи.

Очевидно, если этот человек не в духе, то он не в духе абсолютно для всех и каждого. Не имеет значения, кто ты: исполнитель главной или второстепенной роли, его собственный помощник или его наставник с университета — он ненавидит всех одинаково. Луи было немного жалко Гарри — по доброте душевной. У любого, кто с таким наслаждением поливает дерьмом каждое неверное движение своих подчинённых, должна быть какая-то серьёзная жизненная драма. Не то что бы Луи прямо-таки хотел её узнать... он жаждал её узнать. А план оставался всё таким же примитивным, и изменить его было нельзя — жди и наблюдай. Впрочем, Луи добавил ещё один пунктик к нему: постарайся не убить.

Перерыв закончился. Зейн объявил ту самую сцену.

Репетиция продолжалась.

В целом, у Луи не было никаких сомнений в том, что этот эпизод у него получится. Да, возможно, не с первого раза, но он знал себя и знал свой уровень мастерства. Единственное, о чём он сейчас мог переживать, — это присутствие Бена. Потому что, давайте начистоту, этот факт возлагал определённую ответственность перед Зейном, перед собственной репутацией и даже перед Гарри. Которому не нравилась его актёрская игра.

Если бы Бен того захотел, если бы счёл Луи не подходящим на эту роль, он мог бы запросто поменять его на кого-то другого — да хотя бы и на Джоша — и оставить дублёром, жалким запасным вариантом.

Поэтому Луи был уверен в себе и при этом боялся налажать. Однако делать было нечего. Он собрался, вспомнил долгие репетиции дома перед зеркалом, вспомнил свою первую главную роль (в школьном мюзикле «Бриолин») и просто начал играть. Перерыв помог отвлечься от мыслей о Гарри Стайлсе и погрузиться в Алана Стрэнга.

Никакого Луи Томлинсона с его глупой симпатией к индюку-режиссёру, только Алан Стрэнг, всевидящее божество Эквус, святая святых — конюшня и Джилл, уговаривающая его заняться сексом в этом... храме. И доктор Дайзерт, этот психиатр, уверяющий Алана в том, что таблетка аспирина — это таблетка правды для несговорчивых пациентов.

Театр, драма, Гарри Стайлс Место, где живут истории. Откройте их для себя